Религиозный гуманизм, вкорененный в идее богочеловечности, призван совершить очищение, спиритуализацию и гуманизацию
человеческой среды, воспринимающей откровение.
У нас, как известно, каторжные работы сопряжены с поселением в Сибири навсегда; приговоренный к каторге удаляется из нормальной
человеческой среды без надежды когда-либо вернуться в нее и таким образом как бы умирает для того общества, в котором он родился и вырос.
Часто употребляемое выражение, что смертная казнь практикуется теперь только в исключительных случаях, не совсем точно; все высшие карательные меры, которые заменили смертную казнь, все-таки продолжают носить самый важный и существенный признак ее, а именно — пожизненность, вечность, и у всех у них есть цель, унаследованная ими прямо от смертной казни, — удаление преступника из нормальной
человеческой среды навсегда, и человек, совершивший тяжкое преступление, умирает для общества, в котором он родился и вырос, так же как и во времена господства смертной казни.
Христианство может меняться не потому, что меняется откровение, т. е. то, что идет от Бога, а потому, что меняется
человеческая среда, воспринимающая откровение.
Неточные совпадения
Все было проклято в этой
среде; все ходило ощупью в мраке безнадежности и отчаянья, который окутывал ее. Одни были развращены до мозга костей, другие придавлены до потери
человеческого образа. Только бессознательность и помогала жить в таком чаду.
Бухарев, один из наиболее интересных богословов, порожденных нашей духовной
средой. Он был архимандритом и ушел из монашества. Он интегрировал человечность целостному христианству. Он требует приобретения Христа всей полнотой
человеческой жизни. Всякая истинная человечность для него Христова. Он против умаления
человеческой природы Христа, против всякой монофизической тенденции.
Материализм есть крайняя форма детерминизма, определяемости
человеческой личности внешней
средой, он не видит внутри
человеческой личности никакого начала, которое она могла бы противопоставить действию окружающей
среды извне.
Гнет позитивизма и теории социальной
среды, давящий кошмар необходимости, бессмысленное подчинение личности целям рода, насилие и надругательство над вечными упованиями индивидуальности во имя фикции блага грядущих поколений, суетная жажда устроения общей жизни перед лицом смерти и тления каждого человека, всего человечества и всего мира, вера в возможность окончательного социального устроения человечества и в верховное могущество науки — все это было ложным, давящим живое
человеческое лицо объективизмом, рабством у природного порядка, ложным универсализмом.
Не говоря уже о том, что в
среде подневольных фавориты и содержанки вносят всегда струю чего-то подлого, в высшей степени унизительного для
человеческого достоинства, они, в частности, совершенно коверкают дисциплину.