Неточные совпадения
Интуиция философского познания связана с истинно-сущим, со смыслом
бытия, и творческая ее
природа не означает, что сущее лишь в познании созидается.
Философия будущего сознает творческую, преодолевающую и преображающую
природу познания, так как в познании увидит рассвет и расцвет самого
бытия.
Философия сознает свою духовно-революционную
природу, сознает себя познавательным мятежом духа против плена необходимости и рабства, закрывающего тайну и смысл
бытия.
Познание человека покоится на предположении, что человек — космичен по своей
природе, что он — центр
бытия.
Человек — одно из явлений этого мира, одна из вещей в природном круговороте вещей; и человек выходит из этого мира как образ и подобие абсолютного
бытия и превышает все вещи порядка
природы.
Поэтому философия эта опознает
природу человека как образа и подобия абсолютного
бытия, как микрокосма, как верховного центра
бытия и проливает свет на таинственную двойственность
природы человека.
И Штейнер раскрывает микрокосмическую
природу человека, видит в человеке наслоения всех планов
бытия, всех планетарных эволюций.
В Абсолютном Человеке человеческая
природа остается в высших, божественных сферах
бытия, в то время как в падшем природном человеке она погружается в низшие сферы
бытия, чтобы поднять падшего человека в высшие сферы.
Или человек — образ и подобие Абсолютного Божественного
Бытия — тогда он свободный дух, царь и центр космоса; или человек — образ и подобие данного природного мира — тогда нет человека, а есть лишь одно из преходящих явлений
природы.
Человек не может быть только отцом, отцом своих детей, будущих человеческих поколений, он должен быть и сыном, должен иметь происхождение, должен иметь корни своей
природы, уходящие в абсолютное
бытие и в вечность.
Ибо ложна та антропология, которая убивает человека, которая не отвечает бесконечной
природе человека, не знает тайны человеческой
природы — ключа к тайне
бытия.
Творческие порывы сопровождают всю историю человека, но творческая
природа его была обессилена космическим падением, погружением в низшие сферы
бытия.
В творчестве «культуры» сказывается лишь трагическая двойственность человеческой
природы, рвущейся из оков необходимости, но иное
бытие не достигается.
Человеческая
природа, сознающая свою самость, свое самостоятельное и свободное
бытие, должна вечно существовать лишь как
природа творческая, творящая.
Философия эта, по духу своему не творческая и не активная, а послушная и приспособленная, не допускает мысли о том, что греховно-ограниченное состояние человеческой
природы, для которой невозможно творчество
бытия, может быть преодолено, что разрыв субъекта и объекта не вечен.
Познание имманентно
бытию, идеи живут внутри
природы как ее творческие силы, познание истины есть жизнь в истине.
Гносеология требует послушания научно опознанному
бытию, а научно опознанное
бытие есть для творческой
природы человека темница, так как никогда научное познание не познает этой творческой
природы.
Но если наука, математическое естествознание и есть истинное
бытие, истинная
природа, то в таком
бытии, в такой
природе творческий акт невозможен или возможен в ограничительном и искаженном смысле.
Интеллектуализм, отождествляющий
бытие с наукой,
природу с математическим естествознанием, поистине демоничен и истребителен.
Демоническое зло человеческой
природы сгорает в творческом экстазе, претворяется в иное
бытие.
Нет, в этих творениях уже сгорело зло леонардовской
природы и демонизм его претворился в иное
бытие, пройдя через творческий экстаз гения.
Рождающаяся в творческом акте красота есть уже переход из «мира сего» в космос, в иное
бытие, и в ней не может быть тьмы, которая была еще в грешной
природе творившего.
В гениальности трепещет цельная
природа человеческого духа, его жажда иного
бытия.
В мужской
природе сильнее чувство личности и большая независимость от сменяющихся во времени состояний, большая способность совмещать во всякое время всю полноту духовного
бытия.
Христианское трансцендентное чувство
бытия так глубоко захватило
природу человека, что сделало невозможным цельное и законченное исповедание имманентных идеалов жизни.
Даже экономическая культура есть лишь знак, символ последней власти человека над
природой, а не само
бытие этой власти, не последняя ее реальность.
Если бытовая религиозность приспособлялась к среднему уровню греховной
природы человека, то пантеистическая мистика совсем отрешалась от человеческой
природы и растворяла человека в божественном
бытии.
Неточные совпадения
— В бога, требующего теодицеи, — не могу верить. Предпочитаю веровать в
природу, коя оправдания себе не требует, как доказано господином Дарвином. А господин Лейбниц, который пытался доказать, что-де
бытие зла совершенно совместимо с
бытием божиим и что, дескать, совместимость эта тоже совершенно и неопровержимо доказуется книгой Иова, — господин Лейбниц — не более как чудачок немецкий. И прав не он, а Гейнрих Гейне, наименовав книгу Иова «Песнь песней скептицизма».
Гаев(негромко, как бы декламируя). О
природа, дивная, ты блещешь вечным сиянием, прекрасная и равнодушная, ты, которую мы называем матерью, сочетаешь в себе
бытие и смерть, ты живишь и разрушаешь…
Человеческая личность реальна в
бытии и идеальна по своей
природе, и самым фактом своей идеальной реальности она непосредственно утверждает объективное существование Бога как истинной личности».
Прелесть, обаяние толстовского художественного творчества связаны с тем, что он изображает двойную жизнь: с одной стороны, жизнь его героев в обществе с его условностями, в цивилизации, с ее обязательной ложью, с другой стороны, то, что думают его герои, когда они не стоят перед обществом, когда они поставлены перед тайной
бытия, перед Богом и
природой.
Он предлагает новое антропологическое доказательство
бытия Божьего. «Идея Бога действительно дана человеку, но только она дана ему не откуда-нибудь извне, в качестве мысли о Боге, а предметно-фактически осуществлена в нем
природою его личности, как нового образа Бога.