Цитаты со словом «он»
Область
поиска
поиска
Область
поиска
поиска
И роковой смысл этого выпадения я вижу даже не в том, что он дает перевес враждебной нам стороне.
Но успехи эти не слишком реальны, в них много призрачного.
Она должна будет отступить перед ним, истощив свои силы.
Силы эти спекулируют на мировой войне, и не так уж ошибочны их ожидания.
Он потерял свою идею.
И тогда может наступить конец Европы не в том смысле, в каком я писал о нем в одной из статей этой книги, а в более страшном и исключительно отрицательном смысле слова.
Идея России остается истинной и после того, как народ изменил своей идее, после того, как он низко пал.
Нельзя было расшатывать исторические основы русского государства во время страшной мировой войны, нельзя было отравлять вооруженный народ подозрением, что власть изменяет ему и предает его.
Но русский народ не должен оставаться в одиночестве, на которое обрекает его происшедшая катастрофа.
Начнется же он с покаяния и с искупления грехов, за которые посланы нам страшные испытания.
К идеям этого порядка прилипло много фальши и лжи, но отразилось в них и что-то подлинно народное, подлинно русское.
Не может человек всю жизнь чувствовать какое-то особенное и великое призвание и остро сознавать его в периоды наибольшего духовного подъема, если человек этот ни к чему значительному не призван и не предназначен.
России все еще не знает мир, искаженно воспринимает ее образ и ложно и поверхностно о нем судит.
Даже Толстой и Достоевский привлекают западного культурного человека, как экзотическая пища, непривычно для него острая.
На Западе еще не почувствовали, что духовные силы России могут определять и преображать духовную жизнь Запада, что Толстой и Достоевский идут на смену властителям дум Запада для самого Запада и внутри его.
Анархизм — явление русского духа, он по-разному был присущ и нашим крайним левым, и нашим крайним правым.
Славянофилы сознавали, что их учение о самодержавии было своеобразной формой отрицания государства.
Наши левые и революционные направления не так уже глубоко отличаются в своем отношении к государству от направлений правых и славянофильских, — в них есть значительная доза славянофильского и аскетического духа.
Русский народ не хочет быть мужественным строителем, его природа определяется как женственная, пассивная и покорная в делах государственных, он всегда ждет жениха, мужа, властелина.
Государственная власть всегда была внешним, а не внутренним принципом для безгосударственного русского народа; она не из него созидалась, а приходила как бы извне, как жених приходит к невесте.
Русские радикалы и русские консерваторы одинаково думали, что государство — это «они», а не «мы».
И самым коренным грехом славянофильства было то, что природно-исторические черты русской стихии они приняли за христианские добродетели.
Силы народа, о котором не без основания думают, что он устремлен к внутренней духовной жизни, отдаются колоссу государственности, превращающему все в свое орудие.
Чужд русскому народу империализм в западном и буржуазном смысле слова, но он покорно отдавал свои силы на создание империализма, в котором сердце его не было заинтересовано.
Немцы, англичане, французы — шовинисты и националисты в массе, они полны национальной самоуверенности и самодовольства.
Русские почти стыдятся того, что они русские; им чужда национальная гордость и часто даже — увы! — чуждо национальное достоинство.
Русская интеллигенция всегда с отвращением относилась к национализму и гнушалась им, как нечистью.
И как ни поверхностны, как ни банальны были космополитические доктрины интеллигенции, в них все-таки хоть искаженно, но отражался сверхнациональный, всечеловеческий дух русского народа.
Они хотели верить, что в русском народе живет всечеловеческий христианский дух, и они возносили русский народ за его смирение.
Достоевский прямо провозгласил, что русский человек — всечеловек, что дух России — вселенский дух, и миссию России он понимал не так, как ее понимают националисты.
Им насквозь пропитано наше старообрядчество.
Русский народ хочет не столько святости, сколько преклонения и благоговения перед святостью, подобно тому как он хочет не власти, а отдания себя власти, перенесения на власть всего бремени.
Русский народ в массе своей ленив в религиозном восхождении, его религиозность равнинная, а не горная; коллективное смирение дается ему легче, чем религиозный закал личности, чем жертва теплом и уютом национальной стихийной жизни.
Большое дело, совершенное Владимиром Соловьевым для русского сознания, нужно видеть прежде всего в его беспощадной критике церковного национализма, в его вечном призыве к вселенскому духу Христову, к освобождению Христова духа из плена у национальной стихии, стихии натуралистической.
В реакции против церковного национализма Вл. Соловьев слишком склонялся к католичеству, но великая правда его основных стремлений и мотивов несомненна и будет еще признана Россией.
Его христианская правда в решении вопроса польского и еврейского всегда должна быть противопоставляема неправде Достоевского.
Славянофилы и Достоевский всегда противополагали внутреннюю свободу русского народа, его органическую, религиозную свободу, которую он не уступит ни за какие блага мира, внутренней несвободе западных народов, их порабощенности внешним.
Он ходит по земле, но стихия его воздушная, он не врос в землю, в нем нет приземистости.
Странник — свободен от «мира», и вся тяжесть земли и земной жизни свелась для него к небольшой котомке на плечах.
Величие русского народа и призванность его к высшей жизни сосредоточены в типе странника.
Повесть о них можно прочесть в великой русской литературе.
Есть они уже у Пушкина и Лермонтова, потом у Толстого и Достоевского.
Странники града своего не имеют, они града грядущего ищут.
Почвенные слои наши лишены правосознания и даже достоинства, не хотят самодеятельности и активности, всегда полагаются на то, что другие все за них сделают.
Германский мир чувствует женственность славянской расы и думает, что он должен владеть этой расой и ее землей, что только он силен сделать эту землю культурной.
Русский народ почти уже готов был примириться с тем, что управлять им и цивилизовать его могут только немцы.
Никогда бахвальство не было самосознанием, оно может быть лишь полным затмением.
Мессианское сознание не есть националистическое сознание; оно глубоко противоположно национализму; это — универсальное сознание.
Это всемирное по своим притязаниям мессианское сознание евреев было оправдано тем, что Мессия явился в недрах этого народа, хотя и был отвергнут им.
В нем — соль религиозной жизни, и соль эта получена от еврейского народа.
Цитаты из русской классики со словом «он»
Предложения со словом «он»
- – Ты пойми, – сказал он уже почти вкрадчиво, – мне ведь тебя попросту жалко.
- Что ещё он мог сказать – герой, пловец, знаток косматых мамонтов, бесстрашный посетитель старых кладбищ?
- А видел он узкий коридор, обшитый панелями красного дерева и освещённый жёлтым светом настенных светильников.
- (все предложения)
Значение слова «он»
ОН1, его́, ему́, его́, им, о нём (в косвенных падежах принимает в начале „н“, если стоит после предлога, например: от него́, к нему́, на него́, с ним), мест. личн. 3 л. ед. ч. м. р. (род. п. его́ употребляется также в качестве притяжательного местоимения, см. его). 1. Указывает на предмет речи, выраженный в предшествующем или в последующем повествовании существительным м. р. ед. ч.
ОН2, нескл., ср. Устарелое название буквы „о“. (Малый академический словарь, МАС)
Афоризмы русских писателей со словом «он»
- Народ — жертва зла. Но он же опора зла, а значит, и творец или, по крайней мере, питательная почва зла.
- Если мы любим кого-нибудь, то мы стараемся сделать для него все, что только в наших силах…
- Никогда не показывайте, что вы умнее ребенка; почувствовав ваше превосходство, он, конечно, будет уважать вас за глубину мысли, но сам сейчас же молниеносно уйдет в себя, спрячется, как улитка в раковину.
- (все афоризмы русских писателей)
Отправить комментарий
Значение слова «он»
ОН1, его́, ему́, его́, им, о нём (в косвенных падежах принимает в начале „н“, если стоит после предлога, например: от него́, к нему́, на него́, с ним), мест. личн. 3 л. ед. ч. м. р. (род. п. его́ употребляется также в качестве притяжательного местоимения, см. его). 1. Указывает на предмет речи, выраженный в предшествующем или в последующем повествовании существительным м. р. ед. ч.
ОН2, нескл., ср. Устарелое название буквы „о“.
Предложения со словом «он»
– Ты пойми, – сказал он уже почти вкрадчиво, – мне ведь тебя попросту жалко.
Что ещё он мог сказать – герой, пловец, знаток косматых мамонтов, бесстрашный посетитель старых кладбищ?
А видел он узкий коридор, обшитый панелями красного дерева и освещённый жёлтым светом настенных светильников.
- (все предложения)