Неточные совпадения
Все изменилось вокруг
в мире, и нужны уже новые реакции живого
духа на все совершающееся.
Для этого
дух человеческий должен облечься
в латы, должен быть рыцарски вооружен.
Творческий
дух России займет, наконец, великодержавное положение
в духовном мировом концерте.
То, что совершалось
в недрах русского
духа, перестанет уже быть провинциальным, отдельным и замкнутым, станет мировым и общечеловеческим, не восточным только, но и западным.
Наши левые и революционные направления не так уже глубоко отличаются
в своем отношении к государству от направлений правых и славянофильских, —
в них есть значительная доза славянофильского и аскетического
духа.
И как ни поверхностны, как ни банальны были космополитические доктрины интеллигенции,
в них все-таки хоть искаженно, но отражался сверхнациональный, всечеловеческий
дух русского народа.
Человек иного, не интеллигентского
духа — национальный гений Лев Толстой — был поистине русским
в своей религиозной жажде преодолеть всякую национальную ограниченность, всякую тяжесть национальной плоти.
Они хотели верить, что
в русском народе живет всечеловеческий христианский
дух, и они возносили русский народ за его смирение.
Эта миссия заложена
в ее особенном
духе.
Вселенский
дух Христов, мужественный вселенский логос пленен женственной национальной стихией, русской землей
в ее языческой первородности.
В этом есть огромная примесь религиозного натурализма, предшествующего христианской религии
духа, религии личности и свободы.
Большое дело, совершенное Владимиром Соловьевым для русского сознания, нужно видеть прежде всего
в его беспощадной критике церковного национализма,
в его вечном призыве к вселенскому
духу Христову, к освобождению Христова
духа из плена у национальной стихии, стихии натуралистической.
В русском народе поистине есть свобода
духа, которая дается лишь тому, кто не слишком поглощен жаждой земной прибыли и земного благоустройства.
То же есть и
в русском сектантстве,
в мистической народной жажде,
в этом исступленном желании, чтобы «накатил
Дух».
Корень этих глубоких противоречий —
в несоединенности мужественного и женственного
в русском
духе и русском характере.
В жизни
духа владеют ею: то Маркс, то Кант, то Штейнер, то иной какой-нибудь иностранный муж.
Россия, столь своеобразная, столь необычайного
духа страна, постоянно находилась
в сервилистическом отношении к Западной Европе.
И я хочу верить, что нынешняя мировая война выведет Россию из этого безвыходного круга, пробудит
в ней мужественный
дух, покажет миру мужественный лик России, установит внутренне должное отношение европейского Востока и европейского Запада.
Война мира славянского и мира германского не есть только столкновение вооруженных сил на полях битвы; она глубже, это — духовная война, борьба за господство разного
духа в мире, столкновение и переплетение восточного и западного христианского мира.
Россия
в массе своей исповедовала религию родовой плоти, а не религию
духа, смешивала родовой, природный коллективизм с коллективизмом духовным, сверхприродным.
Но таинственная страна противоречий, Россия таила
в себе пророческий
дух и предчувствие новой жизни и новых откровений.
И истинным возрождением России может быть лишь радикальное освобождение от всякого плена, от всякой подавленности и порабощенности внешнему, внеположному, инородному, т. е. раскрытие
в себе внутренней мужественности, внутреннего света,
духа царственного и творящего.
В христианской истории нет одного избранного народа Божьего, но разные народы
в разное время избираются для великой миссии, для откровений
духа.
В России давно уже нарождалось пророческое чувствование того, что настанет час истории, когда она будет призвана для великих откровений
духа, когда центр мировой духовной жизни будет
в ней.
Для русского мессианизма нужен мужественный
дух, без него опять и опять будет провал
в эту пленительную и затягивающую первородную стихию русской земли, которая ждет своего просветления и оформления.
И
в западничестве был партикуляризм и провинциализм, не было вселенского
духа.
Апокалиптическая настроенность глубоко отличает русскую мистику от мистики германской, которая есть лишь погружение
в глубину
духа и которая никогда не была устремлением к Божьему граду, к концу, к преображению мира.
В этом сказывается характерная особенность русского
духа.
И
в этом опять нет того мужественного, активного и творящего
духа, который всего более нужен России для выполнения мировой задачи, к которой она призвана.
В ней нет дара создания средней культуры, и этим она действительно глубоко отличается от стран Запада, отличается не только по отсталости своей, а по
духу своему.
Добыть себе относительную общественную свободу русским трудно не потому только, что
в русской природе есть пассивность и подавленность, но и потому, что русский
дух жаждет абсолютной Божественной свободы.
Достоевский
в легенде о «Великом Инквизиторе» провозгласил неслыханную свободу
духа, абсолютную религиозную свободу во Христе.
Это все та же разобщенность мужественного и женственного начала
в недрах русской стихии и русского
духа.
Русский
дух хочет священного государства
в абсолютном и готов мириться с звериным государством
в относительном.
Так и само пророческое мессианское
в русском
духе, его жажда абсолютного, жажда преображения, оборачивается какой-то порабощенностью.
Русский
дух был окутан плотным покровом национальной материи, он тонул
в теплой и влажной плоти.
Русская душевность, столь хорошо всем известная, связана с этой теплотой и влажностью;
в ней много еще плоти и недостаточно
духа.
Россия
духа может быть раскрыта лишь путем мужественной жертвы жизнью
в животной теплоте коллективной родовой плоти.
Таков абсолютный
дух России,
в котором все должно идти от внутреннего, а не внешнего.
Русское национальное самосознание должно полностью вместить
в себя эту антиномию: русский народ по
духу своему и по призванию своему сверхгосударственный и сверхнациональный народ, по идее своей не любящий «мира» и того, что
в «мире», но ему дано могущественнейшее национальное государство для того, чтобы жертва его и отречение были вольными, были от силы, а не от бессилия.
Раскрытие мужественного
духа в России не может быть прививкой к ней серединной западной культуры.
Мужественный
дух потенциально заключен
в России пророческой,
в русском странничестве и русском искании правды.
Он презирает всякие «идеи», всякий логос, всякую активность и сопротивляемость
духа в отношении к душевному и жизненному процессу.
Он,
в сущности, всегда любил православие без Христа и всегда оставался верен такому языческому православию, которое ведь много милее и ближе, чем суровый и трагический
дух Христов.
В государственности Розанова, которая для него самого является неожиданностью, ибо
в нем самом всего менее было государственности и гражданственности, — он всегда был певцом частного быта, семейного родового уклада, — чувствуется приспособление к
духу времени, бабья неспособность противостоять потоку впечатлений нынешнего дня.
Противление Розанова христианству может быть сопоставлено лишь с противлением Ницше, но с той разницей, что
в глубине своего
духа Ницше ближе ко Христу, чем Розанов, даже
в том случае, когда он берет под свою защиту православие.
Смысл этот может быть лишь
в выковывании мужественного, активного
духа в русском народе,
в выходе из женственной пассивности.
Русский народ победит германизм, и
дух его займет великодержавное положение
в мире, лишь победив
в себе «розановщину».
Вся относительность природного и исторического процесса сводима к единству с абсолютным лишь
в глубине
духа, а не во внешней действительности.
В самом консервативном типе культуры темная стихия проходит через работу и преодоление человеческого
духа и сознания.