Марксисты-коммунисты по-манихейски
делят мир на две части: мир, который они хотят уничтожить, для них управляется злым богом и потому в отношении к нему все средства дозволены.
Неточные совпадения
И нужна была совершенно исключительная мировая катастрофа, нужно было сумасшествие германизма от гордости и самомнения, чтобы Россия осознала себя, стряхнула с себя пассивность, разбудила в себе мужественные силы и почувствовала себя призванной к великим
делам в
мире.
Такое пророческое чувствование не исключает великого избрания и предназначения других народов; оно есть лишь продолжение и восполнение
дел, сотворенных всеми народами христианского
мира.
Розановские настроения служат
делу злобы, а не
мира.
Розанов хочет с художественным совершенством выразить обывательскую точку зрения на
мир, тот взгляд старых тетушек и дядюшек, по которому государственная служба есть
дело серьезное, а литература, идеи и пр. — пустяки, забава.
Человечество и
мир ждут луча света от России, ее слова, неповторимого
дела.
Но христианское мессианское сознание народа может быть исключительно жертвенным сознанием, сознанием призванности народа послужить
миру и всем народам
мира делу их избавления от зла и страдания.
И духовное преобладание в
мире России, а не Германии есть
дело творческого произвола, а не отвлеченной справедливости.
Это
дело свободного движения в
мире, а не статического равновесия.
В сущности, это отказ от делания на том основании, что
мир слишком плох для того, чтобы я участвовал в его
делах.
В
делах этого
мира всегда ведь царит относительность, а не абсолютность, и в них все конкретно, а не отвлеченно.
Но политике всегда приходится иметь
дело с данным, конкретным состоянием целого
мира, с низким уровнем человеческой массы, с невозрожденными душами, с сопротивлением необходимости.
Но само социальное
дело есть обращение к относительному, есть сложное, требующее чуткости и гибкости взаимоотношение с относительным
миром, всегда бесконечно сложным.
В России есть смешение двух стилей — аскетического и империалистического, монашеского и купеческого, отрекающегося от благ
мира и обделывающего мирские
дела и делишки.
Исторический
мир или, вернее, исторические
миры, которые познаются из объекта, имеют
дело уже с объективацией.
Экзистенциалисты сегодняшнего
дня видят эту абсурдность и бессмысленность
мира.
Данный
мир, этот
мир, частичен, как частичен
день нашей жизни.
Но это предполагает духовное движение в
мире, которое есть
дело свободы.
— В нашей воле отойти ото зла и творить благо. Среди хаотических мыслей Льва Толстого есть одна христиански правильная: отрекись от себя и от темных
дел мира сего! Возьми в руки плуг и, не озираясь, иди, работай на борозде, отведенной тебе судьбою. Наш хлебопашец, кормилец наш, покорно следует…
Однако он не избегал участия в товарищеских третейских судах, и его доводы — всегда неотразимо логичные — обладали удивительным свойством оканчивать
дела миром, к обоюдному удовольствию судящихся сторон.
Эта бессонная лихорадочная ночь, чувство одиночества, ровный, матовый, неживой свет луны, чернеющая глубина выемки под ногами, и рядом с ним молчаливый, обезумевший от побоев солдат — все, все представилось ему каким-то нелепым, мучительным сновидением, вроде тех снов, которые, должно быть, будут сниться людям в самые последние
дни мира.
Неточные совпадения
Сошелся
мир, шумит, галдит, // Такого
дела чудного // Вовек не приходилося // Ни видеть, ни решать.
«Не хочу я, подобно Костомарову, серым волком рыскать по земли, ни, подобно Соловьеву, шизым орлом ширять под облакы, ни, подобно Пыпину, растекаться мыслью по древу, но хочу ущекотать прелюбезных мне глуповцев, показав
миру их славные
дела и предобрый тот корень, от которого знаменитое сие древо произросло и ветвями своими всю землю покрыло».
Развращение нравов дошло до того, что глуповцы посягнули проникнуть в тайну построения
миров и открыто рукоплескали учителю каллиграфии, который, выйдя из пределов своей специальности, проповедовал с кафедры, что
мир не мог быть сотворен в шесть
дней.
Для чего этим трем барышням нужно было говорить через
день по-французски и по-английски; для чего они в известные часы играли попеременкам на фортепиано, звуки которого слышались у брата наверху, где занимались студенты; для чего ездили эти учителя французской литературы, музыки, рисованья, танцев; для чего в известные часы все три барышни с М-llе Linon подъезжали в коляске к Тверскому бульвару в своих атласных шубках — Долли в длинной, Натали в полудлинной, а Кити в совершенно короткой, так что статные ножки ее в туго-натянутых красных чулках были на всем виду; для чего им, в сопровождении лакея с золотою кокардой на шляпе, нужно было ходить по Тверскому бульвару, — всего этого и многого другого, что делалось в их таинственном
мире, он не понимал, но знал, что всё, что там делалось, было прекрасно, и был влюблен именно в эту таинственность совершавшегося.
Детскость выражения ее лица в соединении с тонкой красотою стана составляли ее особенную прелесть, которую он хорошо помнил: но, что всегда, как неожиданность, поражало в ней, это было выражение ее глаз, кротких, спокойных и правдивых, и в особенности ее улыбка, всегда переносившая Левина в волшебный
мир, где он чувствовал себя умиленным и смягченным, каким он мог запомнить себя в редкие
дни своего раннего детства.