Она неизбежно придет к падению, — не к тому падению, под которым, на пошлом языке нашей искусственной морали, разумеется полное наслаждение любовью, — а к действительному падению, к потере
нравственной чистоты и силы.
Пользуясь независимостью своего положения, доставляемого ей богатством и
нравственною чистотою целой жизни, она была совершенно свободна и даже своевольна во всех движениях своего ума и сердца.
За ее мораль и
нравственную чистоту Егор Егорыч нисколько не опасался, но все-таки Сусанна Николаевна была еще молода, совершенно неопытна в жизни и, главное, как все Рыжовы, очень доверчива; между тем Егор Егорыч, при всем своем оптимизме, совершенно убедился, что коварство, лживость, бесчестность и развращенность понятий растут в обществе.
Прежде всего, недоставало высокой
нравственной чистоты, той чистоты, которую можно сравнить только с чистотой драгоценного металла, гарантированного природой от опасности окисления.
В городе, несмотря на резкость его суждений и нервность, его любили и за глаза ласково называли Ваней. Его врожденная деликатность, услужливость, порядочность,
нравственная чистота и его поношенный сюртучок, болезненный вид и семейные несчастья внушали хорошее, теплое и грустное чувство; к тому же он был хорошо образован и начитан, знал, по мнению горожан, все и был в городе чем-то вроде ходячего справочного словаря.
Неточные совпадения
Сверх оклада, людям давались платья, шинели, рубашки, простыни, одеяла, полотенцы, матрацы из парусины; мальчикам, не получавшим жалованья, отпускались деньги на
нравственную и физическую
чистоту, то есть на баню и говенье.
Его сила была не в резкой полемике, не в смелом отрицании, а именно в положительно
нравственном влиянии, в безусловном доверии, которое он вселял, в художественности его натуры, покойной ровности его духа, в
чистоте его характера и в постоянном, глубоком протесте против существующего порядка в России.
Большей
чистоты нравственных чувств мы не видим ни в одном лице, комедий Островского.
Самым приятным занятием маркизы было воспитание Лизы. Ей внушался белый либерализм и изъяснялось его превосходство перед монтаньярством. Маркиза сидела, как Калипсо в своем гроте; около нее феи, а перед ними Лиза, и они дудели ей об образцах, приводя для контраста женщин из времени упадка нравов в Риме, женщин развратнейших дней Франции и некую московскую девицу Бертольди, возмущающую своим присутствием
чистоту охраняемых феями
нравственных принципов.
Эту
чистоту заменяла условная порядочность и самая обыкновенная
нравственная чистоплотность.