Неточные совпадения
Русский
народ как будто бы хочет не столько свободного государства,
свободы в государстве, сколько
свободы от государства,
свободы от забот о земном устройстве.
Славянофилы и Достоевский всегда противополагали внутреннюю
свободу русского
народа, его органическую, религиозную
свободу, которую он не уступит ни за какие блага мира, внутренней несвободе западных
народов, их порабощенности внешним.
В русском
народе поистине есть
свобода духа, которая дается лишь тому, кто не слишком поглощен жаждой земной прибыли и земного благоустройства.
Россия — страна бытовой
свободы, неведомой передовым
народам Запада, закрепощенным мещанскими нормами.
Славянофилы хотели оставить русскому
народу свободу религиозной совести,
свободу думы,
свободу духа, а всю остальную жизнь отдать во власть силы, неограниченно управляющей русским
народом.
Эта воля к
свободе и к свету есть и в самых земляных и темных еще слоях
народа.
Можно допустить, что Сам Бог предоставляет своим
Народам свободу в постановке динамических исторических задач и в их выполнении, не насилует их, когда они борются за творчество более высоких ценностей.
Нельзя без волнения читать эти строки: «Я памятник себе воздвиг нерукотворный, к нему не зарастет народная тропа…» «Слух обо мне пройдет по всей Руси великой…» «И долго буду тем любезен я
народу, что чувства добрые я лирой пробуждал, что в мой жестокий век восславил я
Свободу и милость к падшим призывал».
Революция есть фатум в жизни
народов, ее течение не определяется
свободой, в нем есть неотвратимость.
Только через эту
свободу возможно для него служение и выражение судьбы
народа.
В так называемых демократиях, основанных на принципе народного суверенитета, значительную часть людей составляет
народ, еще не сознающий себя свободными существами, несущими в себе достоинство
свободы.
Раньше слова горя и печали пеплом ложились на сердце мне, а теперь, как острая искра, зажигают его, ибо всякое горе ныне — мое горе и недостаток
свободы народу утесняет меня.
Не Гарибальди вдохновляет его, — этот удивительный человек, не знающий, что такое невозможность, — не подвиги его лихих волонтеров, не радостно-грозная стихия поднявшегося за
свободу народа, нет!
Самому Адаму была бы присуща царская, а вместе и отцовская власть над человечеством, которое представляло бы собой одну широко разветвившуюся семью [Несостоятельность этого утверждения доказал Д. Локк в полемике с Р. Филмером, автором трактата «Патриарх: защита естественной власти королей против неестественной
свободы народа» (1680).
Неточные совпадения
Доля
народа, // Счастье его, // Свет и
свобода // Прежде всего!
— Вот это всегда так! — перебил его Сергей Иванович. — Мы, Русские, всегда так. Может быть, это и хорошая наша черта — способность видеть свои недостатки, но мы пересаливаем, мы утешаемся иронией, которая у нас всегда готова на языке. Я скажу тебе только, что дай эти же права, как наши земские учреждения, другому европейскому
народу, — Немцы и Англичане выработали бы из них
свободу, а мы вот только смеемся.
Как ни приманчива
свобода, // Но для
народа // Не меньше гибельна она, // Когда разумная ей мера не дана.
— А — то, что
народ хочет
свободы, не той, которую ему сулят политики, а такой, какую могли бы дать попы,
свободы страшно и всячески согрешить, чтобы испугаться и — присмиреть на триста лет в самом себе. Вот-с! Сделано. Все сделано! Исполнены все грехи. Чисто!
— Нам нужны сотни героев, чтоб поднять
народ в бой за
свободу.