Неточные совпадения
Человечество, как бы предоставленное самому себе
в делах этого мира,
в историческом
творчестве культуры и общественности, беспомощно строило свою антропологию, свое человеческое учение об обществе и о пути истории.
В творчестве теургическом нисходит Бог и сам участвует
в творческом процессе,
в творчестве теургическом человек зовет Бога себе на помощь, а Бог обращается к человеку как к сотруднику
в завершении
дела творения.
Все великие творцы
в истории человечества — такие же участники
в Божьем
деле,
в творчестве нового Космоса, как и святые и подвижники.
Неточные совпадения
— А потом мы догадались, что болтать, все только болтать о наших язвах не стоит труда, что это ведет только к пошлости и доктринерству; [Доктринерство — узкая, упрямая защита какого-либо учения (доктрины), даже если наука и жизнь противоречат ему.] мы увидали, что и умники наши, так называемые передовые люди и обличители, никуда не годятся, что мы занимаемся вздором, толкуем о каком-то искусстве, бессознательном
творчестве, о парламентаризме, об адвокатуре и черт знает о чем, когда
дело идет о насущном хлебе, когда грубейшее суеверие нас душит, когда все наши акционерные общества лопаются единственно оттого, что оказывается недостаток
в честных людях, когда самая свобода, о которой хлопочет правительство, едва ли пойдет нам впрок, потому что мужик наш рад самого себя обокрасть, чтобы только напиться дурману
в кабаке.
Я сохраню, впрочем, эти листки: может быть… Нет, не хочу обольщать себя неверной надеждой!
Творчество мое не ладит с пером. Не по натуре мне вдумываться
в сложный механизм жизни! Я пластик, повторяю: мое
дело только видеть красоту — и простодушно, «не мудрствуя лукаво», отражать ее
в создании…
Всякий чуткий человек, не доктринер, понимает, что нынешний исторический
день в России выдвигает
в политике на первый план задачи управления, организации ответственной власти, а не задачи чисто законодательного
творчества и реформ.
Каждая минута рождает что-нибудь новое, неожиданное, и жизнь поражает слух разнообразием своих криков, неутомимостью движения, силой неустанного
творчества. Но
в душе Лунёва тихо и мертво:
в ней всё как будто остановилось, — нет ни дум, ни желаний, только тяжёлая усталость.
В таком состоянии он провёл весь
день и потом ночь, полную кошмаров… и много таких
дней и ночей. Приходили люди, покупали, что надо было им, и уходили, а он их провожал холодной мыслью:
С одной стороны, приличия, с другой — обыкновенное стремление человека к самостоятельности, к «
творчеству, а не списыванию копий» заставляют поэта видоизменять характеры, им списываемые с людей, которые встречались ему
в жизни, представлять их до некоторой степени неточными; кроме того, списанному с действительного человека лицу обыкновенно приходится
в романе действовать совершенно не
в той обстановке, какой оно было окружено на самом
деле, и от этого внешнее сходство теряется.