Неточные совпадения
Очень ошиблись бы те, которые заключили бы нашу мысль
в интеллектуально-рационалистические
категории.
Канта не считают рационалистом, того Канта, который допускал веру лишь
в пределах разума, который рационалистически отвергал чудесное, который все бытие сковал рациональными
категориями, поставил реальность
в зависимость от познающего субъекта.
Когда кантианец так твердо знает, что
в опыте не может быть чуда, то это понятно, потому что опыт кантианца конструирован рациональными
категориями, он сознательно
в тисках, на живой опыт надет намордник, и он укусить не может.
Кант так далеко заходит
в своем рационализме, что для него вся действительность, все живое бытие есть продукт знания, мышления: мир созидается
категориями субъекта, и ничто не
в силах из этих тисков освободиться, ничего не является само по себе, независимо от того, что навязывается субъектом.
Гносеология рефлектирует над
категориями, но не
в силах понять источник
категорий и причину ограниченности нашего знания.
Вина делает мир подвластным закономерной необходимости, пространственности и временности, заключает познающее существо
в темницу
категорий.
Научному пониманию мира
в категории причинности открывается
в мире только закономерность и необходимость, но не открывается
в мире разум, смысл.
Безумие — рассматривать бытие как результат объективирования и рационализирования познающего субъекта, ставить бытие
в зависимость от
категорий познания, от суждения.
Гносеологи же хотят само бытие вывести из гносеологии, превратить его
в суждение, поставить
в зависимость от
категорий субъекта.
Гносеологи вынуждены даже признать, что гносеологические
категории могут меняться
в зависимости от состояния положительных наук.
Только безумие рационализма могло превратить бытие
в категорию, пристроить его
в суждении, поставить
в зависимость от познания.
Само разделение на субъект и объект, из которого вырастает гносеологическая проблема, само аналитическое нахождение
в субъекте различных формальных
категорий есть уже результат рационалистической отвлеченности, неорганичности мышления, болезненной разобщенности с живым бытием.
Пространственность, временность, материальность, железная закономерность и ограниченность законами логики всего мира, являющегося нам
в «опыте», вовсе не есть результат насилия, которое субъект производит над бытием, навязывая ему «свои»
категории, это — состояние,
в котором находится само бытие.
Нельзя осмыслить мирового процесса, если не допустить мистической диалектики бытия, предвечно совершающейся и завершающейся вне времени и вне всех
категорий нашего мира и
в одном из своих моментов принявшей форму временного бытия, скованного всеми этими
категориями.
Ни философия позитивная, ни философия критическая не
в силах понять происхождения и значения времени и пространства, законов логики и всех
категорий, так как исходит не из первичного бытия, с которым даны непосредственные пути сообщения, а из вторичного, больного уже сознания, не выходит из субъективности вширь, на свежий воздух.
Происхождение и значение всех
категорий не может быть осмыслено углублением
в субъект, так как тут проблема онтологическая, а не гносеологическая, и, чтобы понять хоть что-нибудь, гносеология должна стать сознательно онтологической, исходить из первоначальной данности бытия и его элементов, а не сознания, не субъекта, противоположного объекту, не вторичного чего-то.
Теория познания придет, наконец, к реализму, когда положит
в свое основание новую, необычную для отвлеченных философов идею, идею греха как источника всех
категорий, источника самой противоположности субъекта и объекта, которая остается тайной для всех гносеологий.
Но диалектика абсолютная тут переходит
в диалектику относительную, ограниченную временем и всеми
категориями.
Категории зла и греха применимы лишь к драме мистической диалектики, лишь к драматическому действию Трех Лиц Божества и их отраженной диалектики
в истории творения.
И ложь есть во всяком перенесении на абсолютную жизнь Божества
категорий половой эротики, имеющей значение лишь
в отношении к миру, к творению.
Неточные совпадения
— Но нигде
в мире вопрос этот не ставится с такою остротой, как у нас,
в России, потому что у нас есть
категория людей, которых не мог создать даже высококультурный Запад, — я говорю именно о русской интеллигенции, о людях, чья участь — тюрьма, ссылка, каторга, пытки, виселица, — не спеша говорил этот человек, и
в тоне его речи Клим всегда чувствовал нечто странное, как будто оратор не пытался убедить, а безнадежно уговаривал.
Мимо везли на буйволах разные клади: видно, буйволы, насчет езды по жаре, не входили
в одну
категорию с лошадьми.
Более всего не терпят людей самостоятельной и оригинальной мысли, не вмещающихся ни
в какие привычные рутинные
категории.
Неужели мировые события, исключительные
в мировой истории, ничему нас не научат, не приведут к рождению нового сознания и оставят нас
в прежних
категориях, из которых мы хотели вырваться до войны?
Мысль не работает над новыми явлениями и темами, не проникает
в конкретность мировой жизни, а упрощенно применяет свои старые схемы, свои сокращенные
категории, социологические, моральные или религиозные.