Неточные совпадения
Чаровать можно чем угодно — взглядом, топотом, зельями, подвесками, талисманами, амулетами, ладанками и просто заговором, — и все это будет обрядовым действом.
Та, кого он любит, должна носить при себе лук, зелья Тирличь и «тою», лечиться соком трав «тояда», «деляна» и «трояна» и произносить, когда падает звезда: «Баран третяк голову зломив, да и ты!» Иногда «перелестник» является в женском образе Летавицы и
чарует волшебными прелестями.
Пыльников был веселый, он улыбался и смотрел на Передонова обманчиво-чистыми, черными, бездонными глазами. Сашино лицо мучило и соблазняло Передонова.
Чаровал его проклятый мальчишка своею коварною улыбкою.
Благодарим, волшебница. Ты сердце //
Чаруешь нам. Из наслаждений жизни // Одной любви музыка уступает; // Но и любовь мелодия… взгляни: // Сам Карлос тронут, твой угрюмый гость.
Неточные совпадения
Потом
чаровал нежный тенор Собинова. А за ними вставали другие, великие тех дней.
Поверишь ли ты, друг мой тайный (эта таинственность нашего чудного сближения просто меня
чарует, так что мне кажется, будто бы ты везде со мной — я тебя слышу, вижу, ощущаю, и тут же ты для меня неуловима, в общем смысле житейском), что я плакал, читая твои строки об Аннушке и Марье. Этого мало, что плакал один, а плакал при других, когда Якушкину читал это место, переменяя местоимение…
Паридетльскай завукэ пацилуя // Разыдался ва начиной тишинее, // Он, пылакая серадаца
чаруя, // Дасытупин валюбленной чите. // За мига савиданья…
— А знаешь, как образовалась эта высшая порода людей? Я об этом думал, когда смотрел со сцены итальянского театра на «весь Петербург», вызывавший Патти… Сколько нужно чужих слез, чтобы вот такая патрицианка выехала в собственном «ланде», на кровных рысаках. Зло, как ассигнация, потеряло всякую личную окраску, а является только подкупающе-красивой формой. Да, я знаю все это и ненавижу себя, что меня
чаруют вот эти патрицианки… Я их люблю, хотя и издали. Я люблю себя в них…
Астров. В человеке должно быть все прекрасно: и лицо, и одежда, и душа, и мысли. Она прекрасна, спора нет, но… ведь она только ест, спит, гуляет,
чарует всех нас своею красотой — и больше ничего. У нее нет никаких обязанностей, на нее работают другие… Ведь так? А праздная жизнь не может быть чистою.