Это сблизило меня с несколькими
кружками студентов и в том числе с одним очень передовым, где вожаком считался Николай Неклюдов (впоследствии сановник, товарищ министра внутренних дел) и некий Михаэлис, брат г-жи Шелгуновой, а чета Шелгуновых состояла в близком приятельстве с известным уже писателем М.Л.Михайловым.
Неточные совпадения
Впервые на перекладных-Научное эльдорадо-В Петербурге-Казанцы в Петербурге-Театры-возделыватель химии-Русские в Дерпте-Немцы в Дерпте-Мой служитель Мемнонов-"Дикие"студенты-Наш вольный кружок-Еще о Дерпте-Студенческий быт-Художественные развлечения-Мои факультеты-Историко-филологический факультет-Ливонские Афины-Уваров-Дилетант высшего пошиба-Граф Соллогуб-Графиня Соллогуб-Академик Зинин-Снова Петербург-Кетчер-Запахло освобождением крестьян-Петербургские литераторы-Я писатель-Беллетристика конца 50-х
К чему же сводились художественные развлечения? Исключительно к музыке, к концертам в университетской актовой зале. Давались концерты, где действовал местный оркестр любителей и пелись квартеты членами немецких
кружков — почти всегда
студентами. Стоячие места стоили довольно дорого, всегда около рубля. Наезжали и знаменитости, но редко.
Я попал в воздух горячих споров и толков на Васильевском острову и помню, что молодежь (в том числе мои приятели и новые знакомцы из
студентов) стояли за картину Иванова; а в академических
кружках на нее сильно нападали.
Позднее, к 60-м годам, к тем же
кружкам принадлежал
студент Н.
Я был уже знаком с
студентом Михаэлисом, братом г-жи Шелгуновой, тогдашним вожаком петербургского студенчества, приятелем М.Л. Михайлова, которого я видал в этом же
кружке.
В
кружке, куда я попадал, главную роль играли Михаэлис и один из братьев Неклюдовых, бывших казанских
студентов. Иван, старший, весь ушел в книжки и лекции и сделался потом образцовым сенатским чиновником.
И судьба подшутила над ним: в эту минуту над тысячной толпой
студентов, на лестнице, прислоненной к дровам, говорил
студент Михаэлис, тот приятель М.Л.Михайлова (и брат г-жи Шелгуновой), с которым я видался в студенческих
кружках еще раньше. А он приходился… чуть не племянником этому самому действительному статскому советнику и театральному цензору.
Из Англии я думал проехать в Нормандию, куда к началу сентября меня звал
студент Шевалье, один из членов нашего
кружка любителей естествознания, сын нормандской помещицы. Он пригласил меня в свою усадьбу, в местности невдалеке от Руана. А после угощения у него предполагалась поездка в первых числах сентября по морским курортам: Этрета, Фекань, Трувиль (тогда только что вошедший в моду), Гавр.
Там же, около них, группировался целый
кружок русских
студентов, больше москвичей, слушателей Политехникума и университета.
Пояркову, который, руководя
кружками студентов, изучавших Маркса, жил, сердито нахмурясь, и двигал челюстями так, как будто жевал что-то твердое, — ему Самгин говорил, что студенчество буржуазно и не может быть иным.
Неточные совпадения
— Знал. Знаю.
Студентом был в его
кружке, потом он свел меня с рабочими. Отлично преподавал Маркса, а сам — фантаст. Впрочем, это не мешает ему быть с людями примитивным, как топор. Вообще же парень для драки. — Пробормотав эту характеристику торопливо и как бы устало, Попов высунулся из кресла, точно его что-то ударило по затылку, и спросил:
Через несколько дней Самгин убедился, что в Москве нет людей здравомыслящих, ибо возмущенных убийством министра он не встретил.
Студенты расхаживали по улицам с видом победителей. Только в
кружке Прейса к событию отнеслись тревожно; Змиев, возбужденный до дрожи в руках, кричал:
Когда я
студентом вступил в общение со студенческими революционными
кружками, то я имел огромные преимущества перед товарищами по своим философским познаниям и общему образованию.
Организатором и душой
кружка был
студент Ишутин, стоявший во главе группы, квартировавшей в доме мещанки Ипатовой по Большому Спасскому переулку, в Каретном ряду. По имени дома эта группа называлась ипатовцами. Здесь и зародилась мысль о цареубийстве, неизвестная другим членам «Организации».
В 1863 году в Москве образовался
кружок молодежи, постановившей бороться активно с правительством. Это были
студенты университета и Сельскохозяйственной академии. В 1865 году, когда число участников увеличилось,
кружок получил название «Организация».