Другой обломок той же романтической полосы театра, но в более литературном репертуаре, Лаферрьер, еще поражал своей изумительной моложавостью, явившись для прощальных своих спектаклей в роли дюмасовского"Антони",
молодого героя, которую он создал за тридцать лет перед тем. Напомню, что этот Лаферрьер играл у нас на Михайловском театре в николаевское время.
Неточные совпадения
"Нигилисты"постарше зачитывались статьей Антоновича, где произведение Тургенева сравнивалось с"Асмодеем"тогдашнего обскуранта-ханжи Аскоченского; а более
молодые упразднители в лице Писарева посмотрели на тургеневского
героя совсем другими глазами и признали в нем своего человека.
То, что я взял
героем молодого человека, рожденного и воспитанного в дворянской семье, но прошедшего все ступени ученья в общедоступных заведениях, в гимназии и в двух университетах, было, по-моему, чрезвычайно выгодно. Для культурной России того десятилетия — это было центральное течение.
Автор рецензии очень сочувственно отнесся ко мне как
молодому беллетристу; но самую личность
героя она подвергла довольно строгому моральному анализу, найдя, что он только"сентиментальный эгоист".
Ему удалось найти несколько
молодых талантов, таких, как трагическая актриса Вальтер, Зонненталь на амплуа
героев, Ленинский на сильные характерные роли.
Настоящей любимицей была Вальтер, на которой держался классический репертуар. Как"
герой", Зонненталь, получивший впоследствии дворянство, был в расцвете сил. Соперником его на сильные характерные роли считался Левинский, а первым комиком состоял Ларош, очень тонкий актер старой школы, напоминавший мне игру И.П.Сосницкого. Из
молодых актрис ни одна не выделялась крупным талантом, а актер Баумейстер, позднее сделавшийся"первым сюжетом"труппы, тогда считался только"хорошей полезностью".
Там
молодой герой, обвешанный крестами за храбрость, разбойнически умерщвляет на большой дороге мать своего вождя и благодетеля и, подговаривая своих товарищей, уверяет, что „она любит его как родного сына, и потому последует всем его советам и не примет предосторожностей“.
Скорее не ручаюсь, чтобы пылкий, воинственный дух
молодого героя, всемилостивейшего нашего государя и господина, — но дело не в том — не ручаюсь, говорю я, чтобы дух этот не занес шведского Ахиллеса [Ахиллес — герой Троянской войны.] в ошибки невозвратимые, которые послужат к большему величию Петра.
Неточные совпадения
Так думал
молодой повеса, // Летя в пыли на почтовых, // Всевышней волею Зевеса // Наследник всех своих родных. — // Друзья Людмилы и Руслана! // С
героем моего романа // Без предисловий, сей же час // Позвольте познакомить вас: // Онегин, добрый мой приятель, // Родился на брегах Невы, // Где, может быть, родились вы // Или блистали, мой читатель; // Там некогда гулял и я: // Но вреден север для меня.
— Это напрасно. Здесь есть хорошенькие, да и
молодому человеку стыдно не танцевать. Опять-таки я это говорю не в силу старинных понятий; я вовсе не полагаю, что ум должен находиться в ногах, но байронизм [Байрон Джордж Ноэль Гордон (1788–1824) — великий английский поэт; обличал английское великосветское общество; был в России более популярен, чем в Англии. Байронизм — здесь: подражание Байрону и его романтическим
героям.] смешон, il a fait son temps. [Прошло его время (фр.).]
— Марксята плодятся понемногу, но связями с рабочими не хвастаются и все больше — насчет теории рассуждают, к практике не очень прилежны. Некоторые
молодые пистолеты жаловались: романтика, дескать, отсутствует в марксизме, а вот у народников —
герои, бомбы и всякий балаган.
Об этом спрашивает
молодая женщина, «пробужденная им к сознательной жизни». Он все откроет ей, когда придет время… Наконец однажды, прощаясь с нею перед отъездом в столицу, где его уже ждет какое-то важное общественное дело, — он наклоняется к ней и шопотом произносит одно слово… Она бледнеет. Она не в силах вынести гнетущей тайны. Она заболевает и в бреду часто называет его имя, имя
героя и будущего мученика.
Все эти толкованья сильно запали в
молодую душу моего
героя, и одно только врожденное чувство приличия останавливало его, что он не делал с начальством сцен и ограничивался в отношении его глухою и затаенною ненавистью.