Неточные совпадения
Когда мы к 1 сентября собрались после молебна, перед тем как расходиться по классам, нам, четвероклассникам,объявил инспектор, чтобы мы, поговорив дома с кем нужно, решили, как мы желаем учиться дальше: хотим ли продолжать учиться латинскому языку (нас ему учили с первого класса) для поступления в
университет, или
новому предмету, «законоведению», или же ни тому, ни другому. «Законоведы» будут получать чин четырнадцатого класса; университетские — право поступить без экзамена, при высших баллах; а остальные — те останутся без латыни и знания русских законов и ничего не получат; зато будут гораздо меньше учиться.
И я был в курсе многого, что делалось в
университете, где тогда веяло уже
новым духом, допущены были женщины, шло сильное движение,которое и разыгралось «событием» в сентябре 1861 года, когда
университет был закрыт на целый год.
И не мог я не видеть резкого контраста между такой плохой подготовленностью студентов (державших не иначе как на кандидата) и тем"
новым"духом, какой к 60-м годам начал веять в аудиториях Петербургского
университета.
Всю эту смуту заварил
новый министр Путятин со своими"матрикулами", которых русские
университеты до того не знали, и студенты посмотрели на это как на что-то унизительное и архиполицейское.
Случилось так, что два моих собрата и сотрудника по"Библиотеке для чтения", Н.В.Берг и П.И.Вейнберг, жили в Варшаве, оба как члены профессорского персонала
нового Варшавского
университета.
Вошедший почталион помешал продолжению нашей беседы. Я успел семинаристу сказать, что скоро желание его исполнится, что уже есть повеление о учреждении
новых университетов, где науки будут преподаваться по его желанию. — Пора, государь мой, пора…
Вот и крыльцо, на котором он некогда стоял, ожидая с замирающим сердцем поступительного экзамена, перешел потом к
новому университету, взглянул на боковые окна, где когда-то слушал энциклопедию законоведения, узнал, наконец, тротуарный столбик, за который, выбежав, как полоумный, с последнего выпускного экзамена, запнулся и упал.
— Мы, любезный друг, и об Редеде вспомнили. Так как, по нынешним обстоятельствам, потребности в политической экономии не предвидится, то он науку о распространении московских плисов и миткалей будет в
новом университете читать.
Евсеич сам вслушался, да и я рассказал ему, что Григорий Иваныч был назначен адъюнкт-профессором в
новом университете вместе с Иваном Ипатычем, Левицким и Эрихом.
Неточные совпадения
Я и в
университете был, и слушал лекции по всем частям, а искусству и порядку жить не только не выучился, а еще как бы больше выучился искусству побольше издерживать деньги на всякие
новые утонченности да комфорты, больше познакомился с такими предметами, на которые нужны деньги.
Ну… ну, вот я и решил, завладев старухиными деньгами, употребить их на мои первые годы, не мучая мать, на обеспечение себя в
университете, на первые шаги после
университета, — и сделать все это широко, радикально, так чтоб уж совершенно всю
новую карьеру устроить и на
новую, независимую дорогу стать…
Но ехать домой он не думал и не поехал, а всю весну, до экзаменов, прожил, аккуратно посещая
университет, усердно занимаясь дома. Изредка, по субботам, заходил к Прейсу, но там было скучно, хотя явились
новые люди: какой-то студент института гражданских инженеров, длинный, с деревянным лицом, драгун, офицер Сумского полка, очень франтоватый, но все-таки похожий на молодого купчика, который оделся военным скуки ради. Там все считали; Тагильский лениво подавал цифры:
Новый отряд состоял из девяти стрелков [Сагид Сабитов, Степан Аринин, Иван Туртыгин, Иван Фокин, Василий Захаров, Эдуард Калинковский, Василий Легейда, Дмитрий Дьяков и Степан Казимирчук.], ботаника НА Десулави, студента Киевского
университета П.П. Бордакова и моего помощника А.И. Мерзлякова.
Влияние Грановского на
университет и на все молодое поколение было огромно и пережило его; длинную светлую полосу оставил он по себе. Я с особенным умилением смотрю на книги, посвященные его памяти бывшими его студентами, на горячие, восторженные строки об нем в их предисловиях, в журнальных статьях, на это юношески прекрасное желание
новый труд свой примкнуть к дружеской тени, коснуться, начиная речь, до его гроба, считать от него свою умственную генеалогию.