"Народника", в тогдашнем смысле, во мне не сидело; а служба посредником или кем-нибудь
по выборам также меня не прельщала. Моих соседей я нашел все такими же. Их жизнь я не прочь был наблюдать, но слиться с ними в общих интересах, вкусах и настроениях не мог.
Неточные совпадения
Беллетристика — переводная и своя — и сказалась в
выборе сюжета того юмористического рассказа «Фрак», который я написал
по переходе в шестой класс.
А этот скорый
выбор сослужил мне службу, и немалую. Благодаря энциклопедической программе камерального разряда, где преподавали, кроме чисто юридических наук, химию, ботанику, технологию, сельское хозяйство, я получил вкус к естествознанию и незаметно прошел в течение восьми лет, в двух и даже трех университетах, полный цикл университетского знания
по целым трем факультетам с их разрядами.
Влиять я на него не мог: он слишком держался своих взглядов и оценок."Заказывать"ему статьи было нельзя
по той же причине. Работал он медленно, никогда вперед ничего не сообщал о
выборе того, о чем будет писать, и о программе своей статьи. Вот почему он не к каждой книжке приготовлял статьи на чисто литературные темы.
Если оно составлялось не совсем так, как я мечтал, вина была не моя. А мой
выбор остановился на нем потому, что он считался тогда в Петербурге самым замечательным энциклопедистом и
по философии, и
по истории точных знаний, и
по общей истории, и
по общественным наукам.
Полвека и даже больше проходит в моей памяти, когда я сближаю те личности и фигуры, которые все уже кончили жизнь: иные — на каторге, другие — на чужбине. Судьба их была разная: одни умирали в Сибири колодниками (как, например, М.Л.Михайлов); а другие не были даже беглецами, изгнанниками (как Г.Н.Вырубов), но все-таки доживали вне отечества, превратившись в «граждан» чужой страны, хотя и
по собственному
выбору и желанию, без всякой кары со стороны русского правительства.
Довольны наши странники, // То рожью, то пшеницею, // То ячменем идут. // Пшеница их не радует: // Ты тем перед крестьянином, // Пшеница, провинилася, // Что кормишь ты
по выбору, // Зато не налюбуются // На рожь, что кормит всех.
«Денег ни гроша, три месяца, приехать самому, разобрать дела крестьян, привести доход в известность, служить
по выборам», — все это в виде призраков обступило Обломова. Он очутился будто в лесу, ночью, когда в каждом кусте и дереве чудится разбойник, мертвец, зверь.
Еще когда он посещал университет, умерла у него старуха бабушка, оставив любимцу внуку в наших местах небольшое, но устроенное имение, душ около двухсот. Там он, окончивши курс, и приютился, отказавшись в пользу сестер от своей части в имении отца и матери. Приехавши, сделал соседям визиты, заявляя, что ни в казне, ни
по выборам служить не намерен, соперником ни для кого не явится, а будет жить в своем Веригине вольным казаком.
Неточные совпадения
Наступила самая торжественная минута. Тотчас надо было приступить к
выборам. Коноводы той и другой партии
по пальцам высчитывали белые и черные.
И
по взгляду Алексея Кирилловича, как он оглядел стол, и как сделал знак головой дворецкому, и как предложил Дарье Александровне
выбор между ботвиньей и супом, она поняла, что всё делается и поддерживается заботами самого хозяина.
Теперь, присутствуя на
выборах и участвуя в них, он старался также не осуждать, не спорить, а сколько возможно понять то дело, которым с такою серьезностью и увлечением занимались уважаемые им честные и хорошие люди. С тех пор как он женился, Левину открылось столько новых, серьезных сторон, прежде,
по легкомысленному к ним отношению, казавшихся ничтожными, что и в деле
выборов он предполагал и искал серьезного значения.
В сентябре Левин переехал в Москву для родов Кити. Он уже жил без дела целый месяц в Москве, когда Сергей Иванович, имевший именье в Кашинской губернии и принимавший большое участие в вопросе предстоящих
выборов, собрался ехать на
выборы. Он звал с собою и брата, у которого был шар
по Селезневскому уезду. Кроме этого, у Левина было в Кашине крайне нужное для сестры его, жившей за границей, дело
по опеке и
по получению денег выкупа.
Это невинное веселье
выборов и та мрачная, тяжелая любовь, к которой он должен был вернуться, поразили Вронского своею противоположностью. Но надо было ехать, и он
по первому поезду, в ночь, уехал к себе.