Неточные совпадения
Это была типичнейшая фигура. Из малограмотных мещан уездного города он сделался настоящим просветителем Нижнего; имел на родине лавчонку, потом завел библиотеку и кончил свою
жизнь заведующим городской
публичной библиотекой, которая разрослась из его книгохранилища.
Весь этот развал сезона дал мне вкусить тогдашнюю столичную
жизнь в разных направлениях. В писательский мир я уже был вхож, хотя еще с большими пробелами, в театральный также,
публичные сборища посещал достаточно.
И вся литературная
жизнь столицы сводилась за весь этот двухлетний период к нескольким
публичным чтениям, где публика могла слышать Некрасова, Тургенева ("Довольно"), Достоевского, Полонского, Майкова, некоторых менее известных литераторов.
И в журнализм, в писательские сферы я еще не проникал. Не привлекала меня особенно и политическая
жизнь, которая тогда сводилась только к Палате. Париж еще не волновался, не происходило еще ни
публичных митингов, ни таких
публичных чтений, где бы бился пульс оппозиции. Все это явилось позднее.
И французам жилось куда вольнее, чем жителям Петербурга и Москвы. На улице, в кафе, в театре, на
публичном балу вы себя чувствовали совсем легко, и вот эта-то легкость
жизни в публике и составляла главную прелесть Парижа.
Как только студент имел побольше от родителей, он непременно обзаводился подругой, которую тут же, в Латинском квартале, выбирал из тех якобы"гризеток", которыми полна была
жизнь кафе и бульвара St. Michel, а в особенности —
публичных балов.
Попал я через одного француза с первых же дней моего житья в этот сезон в пансиончик с общим столом, где сошелся с русским отставным моряком Д. — агентом нашего"Общества пароходства и торговли", образованным и радушным холостяком, очень либеральных идей и взглядов, хорошо изучившим лондонскую
жизнь. Он тоже не мало водил и возил меня по Лондону, особенно по части экскурсий в мир всякого рода курьезов и
публичных увеселений, где"нравы"с их отрицательной стороны всего легче и удобнее изучать.
Да и вообще тогда не было в Вене никаких центровчисто литературного движения. Поразительно бедной являлась столичная
жизнь по части
публичных чтений, литературных conferences, писательских вечеров, фестивалов или
публичных заседаний литературного оттенка.
Неточные совпадения
— Но все же таки… но как же таки… как же запропастить себя в деревне? Какое же общество может быть между мужичьем? Здесь все-таки на улице попадется навстречу генерал или князь. Захочешь — и сам пройдешь мимо каких-нибудь
публичных красивых зданий, на Неву пойдешь взглянуть, а ведь там, что ни попадется, все это или мужик, или баба. За что ж себя осудить на невежество на всю
жизнь свою?
Сам же он во всю
жизнь свою не ходил по другой улице, кроме той, которая вела к месту его службы, где не было никаких
публичных красивых зданий; не замечал никого из встречных, был ли он генерал или князь; в глаза не знал прихотей, какие дразнят в столицах людей, падких на невоздержанье, и даже отроду не был в театре.
— Интересная тема, — сказал Тагильский, кивнув головой. — Когда отцу было лет под тридцать, он прочитал какую-то книжку о разгульной
жизни золотоискателей, соблазнился и уехал на Урал. В пятьдесят лет он был хозяином трактира и
публичного дома в Екатеринбурге.
«Разведчик. Соглядатай. Делает карьеру радикала, для того чтоб играть роль Азефа. Но как бы то ни было, его насмешка над красивой
жизнью — это насмешка хама, о котором писал Мережковский, это отрицание культуры сыном трактирщика и — содержателя
публичного дома».
Она слыхала несколько примеров увлечений, припомнила, какой суд изрекали люди над падшими и как эти несчастные несли казнь почти
публичных ударов. «Чем я лучше их! — думала Вера. — А Марк уверял, и Райский тоже, что за этим… „Рубиконом“ начинается другая, новая, лучшая
жизнь! Да, новая, но какая „лучшая“!»