Неточные совпадения
К этому времени те ценители игры, которые восторгались тогдашними исполнителями новогопоколения, Садовским и Васильевым, — начинали уже «прохаживаться» над слезливостью Щепкина в серьезных
ролях и вообще к его
личности относились уже с разными оговорками, любили рассказывать анекдоты, невыгодные для него, напирая всего больше на его старческую чувствительность и хохлацкую двойственность.
В магазине я нашел и хозяина, самого Печаткина —
личность, которая — увы! — сыграла довольно-таки печальную
роль в моих испытаниях литературного деятеля, о чем расскажу дальше.
С этой характерной
личностью, игравшей крупнейшую
роль в газетной прессе за целых тридцать лет, я несколько позднее лично познакомился. Он был"хамелеон", но не мелко продажный и по-своему даже смелый, хотя всегда славолюбивый и влюбленный в себя.
Для них Герцен — автор"С того берега", водрузивший на чужбине первый вольный русский станок, издатель"Колокола", поднявший до такой высоты наше общественное самосознание, — все это как бы уже не существовало, и они явились в
роли самозваных судей его
личности и поведения.
Его
личность, судьба и руководящая
роль меня больше интересовали.
Я нашел этого, мне совсем незнакомого компатриота в самый разгар его разносов, направленных на
личность и на политическую
роль Герцена.
—
Роль личности он отрицал, будучи марксистом, а затем, как тебе известно, перекрестился в идеализм, а идеализм без индивидуализма не бывает, а индивидуализм, отрицающий роль личности в жизни, — чепуха! Невозможен…
— Я — смешанных воззрений. Роль экономического фактора — признаю, но и
роль личности в истории — тоже. Потом — материализм: как его ни толкуйте, а это учение пессимистическое, революции же всегда делались оптимистами. Без социального идеализма, без пафоса любви к людям революции не создашь, а пафосом материализма будет цинизм.
Неточные совпадения
У всякого есть свой задор: у одного задор обратился на борзых собак; другому кажется, что он сильный любитель музыки и удивительно чувствует все глубокие места в ней; третий мастер лихо пообедать; четвертый сыграть
роль хоть одним вершком повыше той, которая ему назначена; пятый, с желанием более ограниченным, спит и грезит о том, как бы пройтиться на гулянье с флигель-адъютантом, напоказ своим приятелям, знакомым и даже незнакомым; шестой уже одарен такою рукою, которая чувствует желание сверхъестественное заломить угол какому-нибудь бубновому тузу или двойке, тогда как рука седьмого так и лезет произвести где-нибудь порядок, подобраться поближе к
личности станционного смотрителя или ямщиков, — словом, у всякого есть свое, но у Манилова ничего не было.
«Воспитанная литераторами, публицистами, «критически мыслящая
личность» уже сыграла свою
роль, перезрела, отжила. Ее мысль все окисляет, покрывая однообразной ржавчиной критицизма. Из фактов совершенно конкретных она делает не прямые выводы, а утопические, как, например, гипотеза социальной, то есть — в сущности, социалистической революции в России, стране полудиких людей, каковы, например, эти «взыскующие града». Но, назвав людей полудикими, он упрекнул себя:
Качества
личности вообще у нас мало ценятся и не ими определяется
роль в общественной жизни.
— Помилуйте, зачем же непременно прочел? И никто ровно не научил. Я и сам могу… И если хотите, я не против Христа. Это была вполне гуманная
личность, и живи он в наше время, он бы прямо примкнул к революционерам и, может быть, играл бы видную
роль… Это даже непременно.
Но постановка в центре проблем
личности и свободы означает большую
роль момента морального.