Русская опера только что начала подниматься. Для нее немало сделал все тот же Федоров, прозванный"Губошлепом". В этом чиновнике-дилетанте действительно жила любовь к
русской музыке. Глинка не пренебрегал водить с ним приятельство и даже аранжировал один из его романсов:"Прости меня, прости, небесное созданье".
Его сейчас же оценили и как пианиста, и как будущего композитора. Он сошелся через братьев Стасовых с нарождавшейся тогда"Кучкой"музыкантов, которые ратовали за
русскую музыку, преклонялись перед Глинкой, высоко ставили Даргомыжского; а в иностранной музыке их"отцами церкви"были Шуман, Лист и Берлиоз.
Неточные совпадения
Тогда она сделалась литературной дамой и переводила
русские стихи по-английски; но губернаторшей никаких у себя вечеров с литературными чтениями и даже с
музыкой в те годы не устраивала.
Наукой, как желал работать я, никто из них не занимался, но все почти кончили курс, были дельными медиками, водились и любители
музыки, в последние 50-е годы стали читать
русские журналы, а немецкую литературу знали все-таки больше, чем рядовые студенты в Казани, Москве или Киеве.
Учреждений, кроме Певческой капеллы, тоже не было. Процветала только виртуозность, и не было недостатка в хороших учителях. Из них Гензельт (фортепьяно), Шуберт (виолончель) и несколько других были самыми популярными. Концертную симфоническую
музыку давали на университетских утрах под управлением Шуберта и на вечерах Филармонического общества. И вся виртуозная часть держалась почти исключительно немцами. Что-нибудь свое,
русское, создавалось по частной инициативе, только что нарождавшейся.
И только в 1908 году Париж услыхал его"Бориса"в
русском исполнении, с Шаляпиным, и французская критика восхищалась его оперой, признала его создателем небывалого рода реально-народной
музыки.
Уровень музыкального тогдашнего образования лондонцев обоего пола стоял, конечно, ниже немецкого и
русского, вряд ли выше и парижского, но дилетантство, в виде потребления
музыки, громадное. В салонах светских домов было уже и тогда в большом ходу пение разных романсов и исполнение мендельсоновских песен без слов, и все это такое, что часто «святых вон выноси»!
Театры были по-прежнему в тисках придворной привилегии, и в репертуаре Островский не создал школы хотя бы наполовину таких же даровитых последователей. Но
музыка сильно двинулась вперед с
русской"кучкой", а братья Рубинштейн заложили прочный фундамент музыкальной образованности и специальной выучки.
— Господин Кольберт, — начал объяснять за него Плавин, — собственно, хочет посвятить себя
русской музыке, а потому вот и просил меня познакомить его с людьми, знающими русскую жизнь и, главным образом, с русскими писателями, которые посоветовали бы ему, какой именно сюжет выбрать для оперы.
Бамбаев тоже поговорил о будущности России и даже расписал ее в радужных красках, но в особенный восторг привела его мысль о
русской музыке, в которой он видел что-то"ух! большое"и в доказательство затянул романс Варламова, но скоро был прерван общим криком, что:"он, мол, поет Мiserere из"Траватора"и прескверно поет".
Неточные совпадения
Краса и гордость
русская, // Белели церкви Божии // По горкам, по холмам, // И с ними в славе спорили // Дворянские дома. // Дома с оранжереями, // С китайскими беседками // И с английскими парками; // На каждом флаг играл, // Играл-манил приветливо, // Гостеприимство
русское // И ласку обещал. // Французу не привидится // Во сне, какие праздники, // Не день, не два — по месяцу // Мы задавали тут. // Свои индейки жирные, // Свои наливки сочные, // Свои актеры,
музыка, // Прислуги — целый полк!
Он пошел в залу, толкнув плечом монахиню, видел, что она отмахнулась от него четками, но не извинился. Пианист отчаянно барабанил
русскую; в плотном, пестром кольце людей, хлопавших ладонями в такт
музыке, дробно топали две пары ног, плясали китаец и грузин.
Владимирские пастухи-рожечники, с аскетическими лицами святых и глазами хищных птиц, превосходно играли на рожках
русские песни, а на другой эстраде, против военно-морского павильона, чернобородый красавец Главач дирижировал струнным инструментам своего оркестра странную пьесу, которая называлась в программе «
Музыкой небесных сфер». Эту пьесу Главач играл раза по три в день, публика очень любила ее, а люди пытливого ума бегали в павильон слушать, как тихая
музыка звучит в стальном жерле длинной пушки.
— Ваш отец был настоящий
русский, как дитя, — сказала она, и глаза ее немножко покраснели. Она отвернулась, прислушиваясь. Оркестр играл что-то бравурное, но
музыка доходила смягченно, и, кроме ее, извне ничего не было слышно. В доме тоже было тихо, как будто он стоял далеко за городом.
Православный
русский воин, // Не считая, бьет врагов… // Так громчей,
музыка, // Играй победу…