Неточные совпадения
Извозчик ухнул. Сани влетели на двор „Стрельны“, а за ними еще две тройки. Вылезали все шумно, переговаривались с извозчиками, давали им на чай. Кого-то вели… Двое лепетали какую-то шансонетку. Сени приняли их, точно предбанник… Не хватало номеров вешать платье. Из залы и коридора
лился целый каскад хаотических
звуков: говор, пение, бряцанье гитары, смех, чмоканье, гул, визг женских голосов…
Передонов стоял и ждал. Ему было грустно и страшно. Подумывал он убежать, да не решился и на это. Откуда-то очень издалека доносилась музыка: должно быть, предводителева дочь играла на рояле. Слабые, нежные
звуки лились в вечернем тихом, темном воздухе, наводили грусть, рождали сладкие мечты.
Неточные совпадения
Пока длилась отчаянная борьба, при
звуках святой песни гугенотов и святой «Марсельезы», пока костры горели и кровь
лилась, этого неравенства не замечали; но наконец тяжелое здание феодальной монархии рухнулось, долго ломали стены, отбивали замки… еще удар — еще пролом сделан, храбрые вперед, вороты отперты — и толпа хлынула, только не та, которую ждали.
С каждым новым шагом навстречу ему
лились новые
звуки неведомого, широкого, необъятного мира, сменившего теперь ленивый и убаюкивающий шорох тихой усадьбы…
Казалось, она была частью его самого;
звуки, которые она издавала,
лились будто из собственной его согретой и разнеженной груди, и каждый изгиб его чувства, каждый оттенок его скорби тотчас же дрожал в чудесной дудке, тихо срывался с нее и звучно несся вслед за другими, среди чутко слушавшего вечера.
Мимо матери мелькали смятенные лица, подпрыгивая, пробегали мужчины, женщины,
лился народ темной лавой, влекомый этой песней, которая напором
звуков, казалось, опрокидывала перед собой все, расчищая дорогу. Глядя на красное знамя вдали, она — не видя — видела лицо сына, его бронзовый лоб и глаза, горевшие ярким огнем веры.
В комнате непрерывно звучали два голоса, обнимаясь и борясь друг с другом в возбужденной игре. Шагал Павел, скрипел пол под его ногами. Когда он говорил, все
звуки тонули в его речи, а когда спокойно и медленно
лился тяжелый голос Рыбина, — был слышен стук маятника и тихий треск мороза, щупавшего стены дома острыми когтями.