Неточные совпадения
Началась партия. Лещова присела у нижней спинки кровати и глядела
в карты Качеева. Больной сначала выиграл. Ему
пришло в первую же игру четырнадцать дам и пять и пятнадцать
в трефах. Он с наслаждением обирал взятки и клал их, звонко прищелкивая пальцами. И следующие три-четыре игры карта шла к нему. Но вот Качеев взял девяносто. Поддаваться, если бы он и хотел, нельзя было. Лещов
пришел бы
в ярость.
В прикупке очутилось у Качеева три туза.
Хорошо. А отчего, когда Обломов сделался болен, она никого не впускала к нему в комнату, устлала ее войлоками и коврами, завесила окна и
приходила в ярость — она, такая добрая и кроткая, если Ваня или Маша чуть вскрикнут или громко засмеются?
Он обнял меня за шею горячей, влажной рукою и через плечо мое тыкал пальцем в буквы, держа книжку под носом моим. От него жарко пахло уксусом, потом и печеным луком, я почти задыхался, а он,
приходя в ярость, хрипел и кричал в ухо мне:
Неточные совпадения
Нет, Безбедов не мешал, он почему-то приуныл, стал молчаливее, реже попадал на глаза и не так часто гонял голубей. Блинов снова загнал две пары его птиц, а недавно, темной ночью, кто-то забрался из сада на крышу с целью выкрасть голубей и сломал замок голубятни. Это привело Безбедова
в состояние мрачной
ярости; утром он бегал по двору
в ночном белье, несмотря на холод, неистово ругал дворника, прогнал горничную, а затем
пришел к Самгину пить кофе и, желтый от злобы, заявил:
— Нет, каков шельма! «Дай, говорит, мне на аренду», — опять с
яростью начал Тарантьев, — ведь нам с тобой, русским людям, этого
в голову бы не
пришло! Это заведение-то немецкой стороной пахнет. Там все какие-то фермы да аренды. Вот постой, он его еще акциями допечет.
У крыльца ждал его лихач-рысак. Мы сели; но даже и во весь путь он все-таки не мог
прийти в себя от какой-то
ярости на этих молодых людей и успокоиться. Я дивился, что это так серьезно, и тому еще, что они так к Ламберту непочтительны, а он чуть ли даже не трусит перед ними. Мне, по въевшемуся
в меня старому впечатлению с детства, все казалось, что все должны бояться Ламберта, так что, несмотря на всю мою независимость, я, наверно,
в ту минуту и сам трусил Ламберта.
— Свое-то маленькое бросил, Галактион Михеич, а за большим чужим погнался. С бритоусыми и табашниками начал знаться, с жидами и немцами смесился… Они-то, как волки,
пришли к нам, а ты
в ихнюю стаю забежал… Ох, нехорошо, Галактион Михеич! Ох, велики наши грехи, и конца им нет!.. Зачем подружию милую обидел? Чадо милое, не лютуй, не злобься, не впадайся
в ненужную
ярость, ибо великий ответ дадим на великом судилище христове…
Они час от часу
приходят в большую
ярость: движения ускоряются, звуки сливаются
в какое-то клокотанье, косачи беснуются, и белая пена брызжет из их постоянно разинутых ртов…