Неточные совпадения
«Спором об атеизме» завершается ранний, так называемый «иенский период» философского творчества Фихте.] и Гегеля, которые одинаково низводят религию с принадлежащего ей места и отдают в подчинение этике [Мораль и религия образуют
абсолютное единство: обе устремлены к сверхъестественному, первая — через
образ действий, вторая — через
образ мыслей…
«Таким
образом, религия есть отношение духа к
абсолютному духу.
В действительности мы знаем, что эта философская дедукция земли и неба совершается посредством фактических позаимствований у эмпирического бытия, которое отнюдь не соглашается быть только понятием [Совершенно справедливо замечает А. Древе в своих примечаниях к гегелевской философии религии: «Гегель отожествляет сознательное бытие не с сознательной стороной бытия (Bewusst-Sein) или идеальным бытием, но непосредственно с реальным и приходит, таким
образом, к чудовищному утверждению, что можно посредством конечного, дискурсивного, сознательного бытия продумать процесс
абсолютного, вечного, досознательного и сверхсознательного мышления непосредственно как таковой.
Странным
образом Бруно находится в явной зависимости и от идей Николая Кузанского, которого был усердным почитателем; поэтому в своем трактате «De la causa, principio e uno», излагая учение об
абсолютном, сильно напоминающее взгляды Николая К. о coincidenlia oppositorum и о possest, Дж. Бруно говорит следующее: «То, что в другом случае было бы противоположно и противоречиво, в нем (в
абсолютном) есть одно и то же, и каждая вещь есть в нем одно и то же.
Итак, Эн-соф, которому принадлежит
абсолютное совершенство,
абсолютное единство, неизменность, неограниченность, остается в то же время недоступно нашему разуму и пониманию в своем существе; поэтому для него не может быть дано никакого определения, о нем не может быть поставлено никакого вопроса, для него нет никакого
образа или уподобления.
Антиномия здесь подменяется диалектическим противоречием: в силу внутренней необходимости, диалектики самого
абсолютного, некоей метафизической причинности выявляются последовательные звенья бытия, и торжествует, таким
образом, начало непрерывной закономерности и соответствующей ему непрерывности в мышлении.
Равным
образом и определение соотношения между конечным и бесконечным, выражающееся в дроби тварь/ оо = 0, также приводит к нулевому значению твари перед
Абсолютным, хотя для себя она имеет величину.].
Личность есть дух лишь как конечный, ибо только таковой в качестве предпосылки имеет телесность, от которой он должен отличать себя как дух, отстаивая свою духовность;
абсолютный же дух, в котором нет места такому различению, не может разумным
образом определяться как личность.
Бемизм есть динамический спинозизм, концепция же отношения Бога к миру у обоих одна и та же [Cp., напр., у Спинозы: «Я раскрыл природу Бога и его свойства, а именно, что он необходимо существует; что он един; что он существует и действует по одной только необходимости своей природы; что он составляет свободную причину всех вещей; что все существует в Боге и, таким
образом, зависит от него, что без него не может ни существовать, ни быть представляемо; и наконец, что все предопределено Богом и именно не из свободы вовсе или
абсолютного благоизволения, а из
абсолютной природы Бога, иными словами, бесконечного его могущества…
Бог творит мир, — в
Абсолютном сверхъединстве непостижимым
образом возникает относительное и множественное, космическое εν και παν.
Но тогда со всей силой поднимается вопрос о самостоятельном смысле множественного и относительного, об его, природе и происхождении: каким
образом возникают вся эта пена, волны и зыбь на поверхности
Абсолютного?
Здесь приличествует лишь благоговейное безмолвие пред непостижной, в недрах
Абсолютного совершающейся тайной, и нет ничего более безвкусного, как разные рациональные «дедукции» творения, претензии «гнозиса», все равно метафизического или мистического [В чрезмерном «дедуцировании» творения и, следовательно, в рационализме повинен и Вл. Соловьев, следующим
образом рассуждающий об этом: «Если бы
абсолютное оставалось только самим собою, исключая свое другое, то это другое было бы его отрицанием, а, следовательно, оно само не было бы
абсолютным» (Органические начала цельного знания.
Но ведь это «другое» совершенно поглощается и исключается понятием всеединого
абсолютного, и никакой нужды (метафизической) в этом другом, каким-то непонятным
образом его ограничивающим, для
абсолютного, согласно его понятию, нет.
Пантеизм роковым
образом приводит Бруно к признанию мира лишь феноменом
Абсолютного, т. е. акосмизму.
Бог, не только
образ (Gestalt) Бога, но Бог как
абсолютная личность [Philos. der Offenb., I.
Поэтому человеку присуще стремление к
абсолютному творчеству, по
образу Божию.
Интуиция о трансцендентности духа по отношению ко всем своим определениям или продуктам лежит и в основе философии творчества у Н. А. Бердяева (цит. соч.). но и он видит недостаточно различие между
образом и Первообразом, между беспредельным творчеством человека на основе софийности и
абсолютным божественным творческим актом.
Неточные совпадения
Свобода есть основной внутренний признак каждого существа, сотворенного по
образу и подобию Божьему; в этом признаке заключено
абсолютное совершенство плана творения.
[По гегелевской системе] чистое единство идеи и
образа есть то, что называется собственно прекрасным; но не всегда бывает равновесие между
образом и идеею; иногда идея берет перевес над
образом и, являясь нам в своей всеобщности, бесконечности, переносит нас в область
абсолютной идеи, в область бесконечного — это называется возвышенным (das Erhabene); иногда
образ подавляет, искажает идею — это называется комическим (das Komische).
Потому на мысль о возбуждении величественным идеи
абсолютного должно обратить более внимания, нежели на предыдущее понятие о перевесе в нем идеи над
образом, критику которого было достаточно ограничить несколькими словами.
Ничем не ограниченное и
абсолютное право частной собственности породило зло и несправедливость общества феодального и общества капиталистического, от него пошли нестерпимые социальные неравенства, пролетаризация масс, лишение трудящихся орудий производства и революционные настроения, которые доводят угнетенных до такой степени зависти, злобы и мести, что теряется человеческий
образ.
Это — путь повышения в ранге самого человека, путь абсолютизации человека, признания его верховным центром вселенной,
образом и подобием
Абсолютного Бытия, малым космосом, включающим в себя все.