Неточные совпадения
Правда, нравственная воля называется у Канта «практическим разумом», для которого установляется свой особый канон, причем этот «разум» постулирует основные религиозные истины:
бытие Бога, свободу воли и личное бессмертие, но каким бы именем мы ни называли веру, ее существо от этого не изменится: ЕСИ произносит только она, постулаты же лишь постулируют, но сами по себе бессильны утверждать
бытие Божие, это составляет, конечно,
дело веры.
Такое, опорожненное от всякого содержания,
бытие неизбежно превратилось бы в небытие, как показал это Гегель [«
Бытие, неопределенное, непосредственное, есть на
деле ничто и не более и не менее, как ничто» (Гегель.
Мировому
бытию может быть, далее, приписана некоторая, хотя и ущербленная, реальность, производная от Абсолютного; так стоит
дело в системе статического пантеизма Спинозы, а также и динамического пантеизма Гартмана и Древса: мир возникает, согласно учению последних, вследствие некоторого «скандала» в абсолютном, — появления слепой и бессмысленной воли к
бытию, вызвавшей против себя логическую реакцию в недрах абсолютного, причем для ликвидации этого недоразумения потребовался целый мировой процесс.
Попытка во что бы то ни стало осилить рационально недомыслимую тайну Божества в мире, сделать ее понятной неизбежно ведет либо к противоречиям, либо же к явному упрощению и снятию проблемы (как в монизме); вот почему непротиворечивой рациональной метафизики, имеющей
дело с предельными проблемами мирового
бытия, никогда не бывало да и быть не может.
Вызывая к
бытию ничто и давая свободу твари, Бог отказывается от своего всемогущества in actu [В действительности, на
деле (лат.).] и вступает в сотрудничество с тварью.
Таковое же мы можем мыслить лишь в качестве предельного понятия, края
бытия, «тьмы кромешной»,
дна адова, метафизического ничто, но невозможно даже в мысли допустить, чтобы этой пустотой продырявлен был созданный Богом в Софии, хотя и извращенный в своем антисофийном состоянии, мир.
Как в этой тьме «кромешной» и бессветной воссиял свет, как в абсолютное ничто всеменено
бытие, это есть непостижимое
дело всемудрости и всемогущества Божия, творческого «да будет».
Научный анализ первой главы Книги
Бытия см.: Ильин В. Н. Шесть
дней творения.
Все это сотворено творческим словом Божиим, но уже не из ничего, а из земли, как постепенное раскрытие ее софийного содержания, ее идейной насыщенности [Св. Григорий Нисский развивает мысль о том, что в творении мира нужно различать два акта, — общее и частное творение, — «в начале» и в течение шести
дней, причем общее творение соответствует созданию в уконемеона-матери
бытия, а второе — выявление всего, находившегося в состоянии меональной аморфности.
Потому роковой двойственностью отличаются все процессы жизни: рост неразрывно связан с разрушением, он есть движение навстречу неизбежному, неотвратимому концу; с каждым
днем и часом своего
бытия и цветения все живое приближается к смерти и разрушению, и эта неразрывность жизни и смерти представляет одну из величайших загадок
бытия.
Онтология нашего спасения настолько глубока,
дело его совершилось в такой глубине
бытия, что на его поверхности, в эмпирии, в «психологизмах» жизни, она до времени может и не ощущаться.
Неточные совпадения
— Менее всего, дорогой и уважаемый, менее всего в наши
дни уместна мистика сказок, как бы красивы ни были сказки. Разрешите напомнить вам, что с января Государственная дума решительно начала критику действий правительства, — действий, совершенно недопустимых в трагические
дни нашей борьбы с врагом, сила коего грозит нашему национальному
бытию, да, именно так!
— Ты в те
дни был ненормален, — спокойно напомнил Клим. — Мысль о бесцельности
бытия все настойчивее тревожит людей.
Их деды — попы, мелкие торговцы, трактирщики, подрядчики, вообще — городское мещанство, но их отцы ходили в народ, судились по
делу 193-х, сотнями сидели в тюрьмах, ссылались в Сибирь, их детей мы можем отметить среди эсеров, меньшевиков, но, разумеется, гораздо больше среди интеллигенции служилой, то есть так или иначе укрепляющей структуру государства, все еще самодержавного, которое в будущем году намерено праздновать трехсотлетие своего
бытия.
— Коренной сибиряк более примитивен, более серьезно и успешно занят
делом самоутверждения в жизни. Толстовцы и всякие кающиеся и вообще болтуны там — не водятся. Там понимают, что ежели основной закон
бытия — борьба, так всякое я имеет право на бесстыдство и жестокость.
И как бы ни слагалась внешняя судьба, наше
дело — выковывать волю к высшему
бытию.