Неточные совпадения
Впоследствии он еще раз высказал эту же мысль: «В том, что обычно зовут диалектикой исторического процесса, я вижу подобный спору Иова диалог между
Человеком и Тем, Кто вместе с образом Своим и подобием даровал ему и Свое отчее Имя A3 ЕСМЬ, дабы земной носитель этого Имени, блудный сын, мог в годину возврата сказать
Отцу: Воистину ТЫ ЕСИ, и только потому есмь аз» (там же.
Он «показал
Отца», «явив Имя Его
человекам» (Ио. 17:6).
Мир и
человек обожаются не по силе тварной божественности своей, но по силе «благодати», изливающейся в мировое лоно:
человек может быть богом, но не по тварной своей природе, а лишь «богом по благодати» (по известному определению
отцов Церкви).
Вообще вопрос собственно о творении духов — ангелов и
человека — остается наименее разъясненным в системе Беме, и это делает ее двусмысленной и даже многосмысленной, ибо, с одной стороны, разъясняя Fiat в смысле божественного детерминизма, он отвергает индетерминистический акт нового творения, но в то же время порой он говорит об этом совершенно иначе [«Воля к этому изображению (ангелов) изошла из
Отца, из свойства
Отца возникла в слове или сердце Божием от века, как вожделеющая воля к твари и к откровению Божества.
Эту мировую душу постигала и отчетливо выразила свое постижение древняя философия в лице Платона и Плотина, это же учение вошло в качестве необходимого элемента и в христианскую философию [В творениях
отцов церкви учение о мировой душе обычно сливается с учением о
человеке и церкви, с христологией, антропологией и экклезиологней.
«Я показал
Отца», «явил Имя Его
людям».
Не потому только, что
человек здесь внизу родится совместным действием
отца и матери, почему и заслуживает имя
человека (Адам), ибо таким способом рождение его тела происходит аналогично с рождением души.
И радость этой встречи при рождении, когда мгновенно загорается чувство матери и
отца, не имеет на человеческом языке достойных слов, но так говорится о ней в Вечной Книге, в прощальной беседе Спасителя: «Женщина, когда рождает, терпит скорбь, потому что пришел час ее; но когда родит младенца, уже не помнит скорби от радости, потому что родился
человек в мир» (Ио. 16:21).
Эта внутренняя норма любви, по которой сама она творит себе суд, не содержит в себе ничего противоречивого, как нет противоречия, напр., в том, что
человек одновременно есть
отец и сын, муж и брат или мать и дочь, сестра и жена.
Первозданному
человеку законом целомудренного бытия, силою которого он воссоединял в себе весь мир, становясь царем его, была любовь к Небесному
Отцу, требовавшая от него детски доверчивого, любовного послушания.
В самом деле, каким же образом может оказаться иудейство религией
Отца, если оно не знает Сына, который и принес в мир откровение об
Отце, «показал в Себе
Отца», явил Его
людям, дал им «область быть чадами Божиими», научил их молиться: «Отче наш», «Авва Отче»?
Вера Израиля потому уже не была религией благого и милующего
Отца всех
людей, что она не могла и не хотела быть всенародной и сверхнародной.
У безгрешного
человека царило одно основное стремление, с которым согласованы были все остальные: любить
Отца волею, мыслью, сердцем и познавать Его в мире.
Упоминалось о том, что Бог сотворил жену из ребра Адама, и «сего ради оставит
человек отца и матерь и прилепится к жене, будет два в плоть едину» и что «тайна сия велика есть»; просили, чтобы Бог дал им плодородие и благословение, как Исааку и Ревекке, Иосифу, Моисею и Сепфоре, и чтоб они видели сыны сынов своих.
Неточные совпадения
А уж Тряпичкину, точно, если кто попадет на зубок, берегись:
отца родного не пощадит для словца, и деньгу тоже любит. Впрочем, чиновники эти добрые
люди; это с их стороны хорошая черта, что они мне дали взаймы. Пересмотрю нарочно, сколько у меня денег. Это от судьи триста; это от почтмейстера триста, шестьсот, семьсот, восемьсот… Какая замасленная бумажка! Восемьсот, девятьсот… Ого! за тысячу перевалило… Ну-ка, теперь, капитан, ну-ка, попадись-ка ты мне теперь! Посмотрим, кто кого!
Г-жа Простакова (с веселым видом). Вот
отец! Вот послушать! Поди за кого хочешь, лишь бы
человек ее стоил. Так, мой батюшка, так. Тут лишь только женихов пропускать не надобно. Коль есть в глазах дворянин, малый молодой…
Г-жа Простакова. Родной, батюшка. Вить и я по
отце Скотининых. Покойник батюшка женился на покойнице матушке. Она была по прозванию Приплодиных. Нас, детей, было с них восемнадцать
человек; да, кроме меня с братцем, все, по власти Господней, примерли. Иных из бани мертвых вытащили. Трое, похлебав молочка из медного котлика, скончались. Двое о Святой неделе с колокольни свалились; а достальные сами не стояли, батюшка.
Г-жа Простакова. Старинные
люди, мой
отец! Не нынешний был век. Нас ничему не учили. Бывало, добры
люди приступят к батюшке, ублажают, ублажают, чтоб хоть братца отдать в школу. К статью ли, покойник-свет и руками и ногами, Царство ему Небесное! Бывало, изволит закричать: прокляну ребенка, который что-нибудь переймет у басурманов, и не будь тот Скотинин, кто чему-нибудь учиться захочет.
Стародум. В одном.
Отец мой непрестанно мне твердил одно и то же: имей сердце, имей душу, и будешь
человек во всякое время. На все прочее мода: на умы мода, на знания мода, как на пряжки, на пуговицы.