Неточные совпадения
В замкнутом субъективизме, имманентизме и психологизме неповинна поэтому даже и эта религия, как бы ни было скудно ее положительное
учение о Боге [На это справедливо указывает Гартман, у которого вообще мы
находим чрезвычайно отчетливую постановку проблемы религии в ее общей форме: он устанавливает, что «всякий объект религиозной функции есть бог; бог есть не научное, но религиозное понятие; наука может заниматься им, лишь поскольку она есть наука о религии.
Нельзя не признать, что
учение Шлейермахера носит явные черты двойственности, которая позволяет его истолковывать и как философа субъективизма в религии (как и мы понимаем его здесь вслед за Гегелем) [Бывает, что «я»
находит в субъективности и индивидуальности собственного миросозерцания свое наивысшее тщеславие — свою религию», — писал о Ф. Шлейермахере Гегель в «Лекциях по истории философии» (Гегель. Соч. М.; Л., 1935.
Это
учение опирается на смелые аналогии и отожествления, особенно же на сближения моральных
учений, в которых, вообще говоря, легче
найти эту близость, нежели в догме и обряде.
Ближайшего исследования этого вопроса, который скорее ставится, чем разрешается этим сравнением, у Аристотеля мы не
находим, и все его
учение о Боге грешит неясностью и двусмысленностью [На это справедливо указывает, напр., Schwarz. Der Gottesgedanke in der Geschichte der Philosophie, I Theil.
Зачем и почему происходит эта эманация мира из единого Ничто, на это не может быть ответа, и не
находим его мы и в
учении Плотина: мир происходит потому, что вода не может не изливаться из переполненного сосуда, а созревший плод не отваливаться от ветки, но в то же время мир является у Плотина местом для исправления и вразумления душ, отяжелевающих и испадающих из лона абсолютного.
Нужно было бы перешагнуть, далее, и через
учение Церкви о таинстве брака, а вслед за тем пришлось бы выключить за пределы принципиально допустимого в христианстве и все то отношение Церкви к природной плоти, которое
находит выражение в литургических тайнодействиях, и не только в св.
Мистика единения мужа и жены, союз «во Христа и во Церковь», положительный смысл таинства брака, не
находит для себя оправдания в этом
учении.
Брезгливость к полу, которая
нашла художественное выражение в «Крейцеровой сонате» Льва Толстого, отличает это
учение Беме [«Darum, о Mensch, sieh, wie du der viehschien Brunst gebrauchest; sie ist in sich ein Greuel vor Gott, sie sei in der Ehe oder ausser der Ehe».
Неточные совпадения
Эстеты и любители приличного школьного мышления
находят политическое
учение Ленина примитивно грубым.
Он сравнивал ее с другими, особенно «новыми» женщинами, из которых многие так любострастно поддавались жизни по новому
учению, как Марина своим любвям, — и
находил, что это — жалкие, пошлые и более падшие создания, нежели все другие падшие женщины, уступавшие воображению, темпераменту, и даже золоту, а те будто бы принципу, которого часто не понимали, в котором не убедились, поверив на слово, следовательно, уступали чему-нибудь другому, чему простодушно уступала, например, жена Козлова, только лицемерно или тупо прикрывали это принципом!
— Пусть драпировка, — продолжала Вера, — но ведь и она, по вашему же
учению, дана природой, а вы хотите ее снять. Если так, зачем вы упорно привязались ко мне, говорите, что любите, — вон изменились, похудели!.. Не все ли вам равно, с вашими понятиями о любви,
найти себе подругу там в слободе или за Волгой в деревне? Что заставляет вас ходить целый год сюда, под гору?
И потому для уяснения этого вопроса он взял не Вольтера, Шопенгауера, Спенсера, Конта, а философские книги Гегеля и религиозные сочинения Vіnеt, Хомякова и, естественно,
нашел в них то самое, что ему было нужно: подобие успокоения и оправдания того религиозного
учения, в котором он был воспитан и которое разум его давно уже не допускал, но без которого вся жизнь переполнялась неприятностями, а при признании которого все эти неприятности сразу устранялись.
Эта основная истина о свободе
находила свое отражение в
учении об естественном праве, о правах человека, не зависящих от государства, о свободе не только как свободе в обществе, но и свободе от общества, безграничного в своих притязаниях.