2:6-10: «Он, будучи образом Божиим, не почитал хищением быть равным Богу, но уничижил самого себя, приняв
образ раба, сделавшись подобным человекам и по виду став, как человек; смирил себя, быв послушным даже до смерти, и смерти крестной.
Неточные совпадения
Стихира на 24 декабря: «Носиши Адамов зрак, во
образе Божий сын всесовершеннейший, и хощеши руками держатися, рукою вся содержай силою Твоею, Чистая Всенепорочная провещаваше глаголющи: како Тя пеленами повию яко младенца? како сосцами питаю Тя всяческая питающего? како Твоей паче ума нищете удивляюся? како Тя сына моего нареку,
раба Твоя ныне сущи? пою, благословлю Тя, подающего миру велию милость».
В этом признании человеческого образа там, где, по силе общеустановившегося убеждения, существовал только поруганный
образ раба, состоял главный и существенный результат, вынесенный мной из тех попыток самообучения, которым я предавался в течение года.
Лишь тот, кто увидел в униженном и раздавленном, в
образе раба, в распятом — Царя и Бога, тот приобщается к тайне спасения.
Неточные совпадения
— Да это совершенно напрасно. Эта сила сама находит, по степени своего развития, известный
образ деятельности. Везде были
рабы, потом metayers; [арендаторы;] и у нас есть испольная работа, есть аренда, есть батрацкая работа, — чего ты ищешь?
Христос учил о человеке, как
образе и подобии Божьем, и этим утверждалось достоинство человека, как свободного духовного существа, человек не был
рабом природной необходимости.
В тихие и кроткие минуты я любил слушать потом рассказы об этой детской молитве, которою начиналась одна широкая жизнь и оканчивалось одно несчастное существование.
Образ сироты, оскорбленной грубым благодеянием, и
рабы, оскорбленной безвыходностью своего положения — молящихся на одичалом дворе о своих притеснителях, — наполнял сердце каким-то умилением, и редкий покой сходил на душу.
В то время обряд отсылки строптивых
рабов в рекрутское присутствие совершался самым коварным
образом. За намеченным субъектом потихоньку следили, чтоб он не бежал или не повредил себе чего-нибудь, а затем в условленный момент внезапно со всех сторон окружали его, набивали на ноги колодки и сдавали с рук на руки отдатчику.
— Нечего сказать, нещечко взял на себя Павлушка! — негодовала матушка, постепенно забывая кратковременную симпатию, которую она выказала к новой
рабе, — сидят с утра до вечера, друг другом любуются; он
образа малюет, она чулок вяжет. И чулок-то не барский, а свой! Не знаю, что от нее дальше будет, а только ежели… ну уж не знаю! не знаю! не знаю!