Неточные совпадения
Мифотворческий характер философии открытое выражение находит у Платона, который с соблазнительным для философов безразличием и как будто с преднамеренной беспорядочностью от вершин диалектического исследования переходит к мифу и даже самые
основные свои
идеи нередко выражает мифом, предоставляя комментаторам решать вопрос, как следует относиться к такого рода изложению, серьезно ли Платон говорит или шутит.
Если брать эти понятия в статической неподвижности, застывшими в логические кристаллы, то
основное понятие религии,
идея Божества, есть вообще лишь явное недоразумение, очевидное для всякого, обладающего логической грамотностью, это — горячий лед, круглый квадрат, горький мед.
От апофатического богословия Эриугена делает переход к катафатическому; с
основными его
идеями мы еще встретимся ниже.
Основная трудность, которая встала при этом перед Платоном, состоит в антиномически двойственной природе, трансцендентно-имманентном характере мира
идей.
Иначе говоря, лишь с другого конца Аристотель приходит к той же
основной характеристике мира
идей, какую он имеет у Платона, к признанию его трансцендентно-имманентности или же имманентно-трансцендентности: идеи-формы суть семена, которые, каждое по роду своему, творчески произрастают в становлении, обусловливаемом аристотелевской ΰλη [Материя (греч.).].
Становление, генезис, есть путь от умопостигаемой идеи-потенции (δύναμις) к
идее, осуществляемой в явлении (ενεργεία), в этом
основном для Аристотеля различии между потенциальностью и актуальностью и намечаются оба полюса платоновского учения о двух мирах, идеальном и эмпирическом.
Здесь возникает
основной, можно сказать даже роковой, вопрос софийной космологии, в сущности, поставленный уже Аристотелем: что же представляет собой этот мир, как не бессмысленное и ненужное повторение мира
идей, его удвоение? В чем состоит творческий акт, которым создается мир как нечто новое?
Таким образом, федоровский «проект», понятый даже в самом широком и неопределенном смысле как общая
идея участия человека в воскресении мертвых, сохраняет
основные свои особенности, отличается экономизмом и магизмом.
Основная идея его, что особенного расстройства в организме у сумасшедших нет, а что сумасшествие есть, так сказать, логическая ошибка, ошибка в суждении, неправильный взгляд на вещи.
— Да так… Существует что-то вроде фатализма: люди, близкие друг другу по духу, по складу ума, по стремлениям и даже по содержанию
основных идей, расходятся иногда на всю жизнь из-за каких-либо глупейших пустяков, пустой фразы, даже из-за одного непонятого слова.
Неточные совпадения
Он издавна привык думать, что
идея — это форма организации фактов, результат механической деятельности разума, и уверен был, что
основное человеческое коренится в таинственном качестве, которое создает исключительно одаренных людей, каноника Джонатана Свифта, лорда Байрона, князя Кропоткина и других этого рода.
«Я слишком увлекся наблюдением и ослабил свою волю к действию. К чему, в общем и глубоком смысле, можно свести
основное действие человека, творца истории? К самоутверждению, к обороне против созданных им
идей, к свободе толкования смысла “фактов”».
Основная метафизическая
идея, к которой я пришел в результате своего философского пути и духовного опыта, на котором был основан этот путь, это
идея примата свободы над бытием.
Углубление моего философского познания привело меня к
идее объективации, которую я считаю для себя
основной и которую обыкновенно плохо понимают.
Но
основные толстовские мотивы и
идеи можно уже найти в ранней повести «Казаки», в «Войне и мире» и «Анне Карениной».