Неточные совпадения
Во всяком случае, последние события нас не заставили ни в чем существенном пересмотреть или изменить
основные линии мировоззрения, верований, устремлений, отразившихся в этой
книге, они даже придали им еще большую определенность и трагический пафос.
Если перевести этот
основной и элементарный факт религиозного сознания на язык религиозной философии, мы тотчас же увидим, что перед нами явно противоречивое сочетание понятий, приводящее к антиномии [Проблема антиномизма в мышлении наиболее радикально поставлена в
книге свящ.
Общее содержание отрицательного богословия, развиваемого преимущественно в первой и отчасти во второй
книге «De divisione naturae»,
основного трактата Эриугены, последний определяет так: в нем выясняется, что «Бога Ничто из всего, что существует и чего не существует, не выражает в Его сущности, что и сам Он совершенно не знает, что Он есть, ибо Он никоим образом не может быть определяем по величине или свойству, ибо ничто не подходит к Нему и сам Он ничем не постигается, и что сам Он в том, что существует и не существует, собственно говоря, не выражается в самом себе, — род незнания, превосходящий всякое знание и понимание»***.
Это вполне очевидно, если мы сопоставим крайние полюсы: напр, натурализм разных оттенков, который воообще слеп к злу в мире и видит в нем случайность, недоразумение или заблуждение (таков же и новейший гуманизм с его теориями прогресса: социализмом, анархизмом, позитивизмом [О «Теориях прогресса» см. статью С. Н. Булгакова «
Основные проблемы теории прогресса» в его
книге «От марксизма к идеализму» (СПб., 1903).]), и антикосмизм, который слеп к добру в мире и видит в нем только злую майю (буддийский аскетизм, философский пессимизм).
Его метод — чисто описательный, чисто научный, а не философский [
Основная книга Р. Штейнера «Die Geheimwissenschaft im Umriss» написана как популярный учебник об иных планах бытия, построена по типу описательного естествознания.
Неточные совпадения
Рассуждения эти напоминали Нехлюдову полученный им раз ответ от маленького мальчика, шедшего из школы. Нехлюдов спросил мальчика, выучился ли он складывать. «Выучился», отвечал мальчик. «Ну, сложи: лапа». — «Какая лапа — собачья»? с хитрым лицом ответил мальчик. Точно такие же ответы в виде вопросов находил Нехлюдов в научных
книгах на свой один
основной вопрос.
Мне иногда думается, что эту
книгу я мог бы назвать «Мечта и действительность», потому что этим определяется что-то
основное для меня и для моей жизни,
основной ее конфликт, конфликт с миром, связанный с большой силой воображения, вызыванием образа мира иного.
Из философских
книг этого периода особенное значение я придаю
книге «О назначении человека» и «О рабстве и свободе человека», в которой некоторые
основные мои мысли выражены с наибольшей остротой.
Все это связано для меня с
основной философской проблемой времени, о которой я более всего писал в
книге «Я и мир объектов».
Основную свою интуицию о человеке, о нужде Бога в творческом акте человека я выразил в самой значительной
книге своего прошлого «Смысл творчества.