Это настойчивое подчеркивание пассивной зеркальности, так сказать, идеальной воззрительности Софии заставляет видеть в ней схему схем, или, если можно так выразиться, трансцендентальную схему мира, не обладающую
собственной жизнью, но имеющую идеалистически-программный характер.
Хотя
собственная жизнь ангелов для нас совершенно недоведома, мы знаем, однако, что и ангелы сотворены Богом и, хотя бесплотны в том смысле, что не имеют тела человеческого, но имеют ипостась: они суть не безликие, а ипостасные силы Божий, созданные Логосом [Шеллинг в своем учении об ангелах (Philosophie der Offenbarung, II, 284 ел.), в соответствии общим своим взглядам, отрицает сотворенность ангелов (nicht erschaffen) и видит в них только «потенции» или идеи: «leder Engel ist die Potenz — Idee eines Bestimmten Geschöpfes des Individuums» (286).
Неточные совпадения
Иначе же — только подвигом, крестом целой
жизни могу я рассеять это облако, — оно может рассеяться, это я тоже знал достоверно, оно есть тень моего
собственного греха, ибо ведь я сам распял его своими грехами.
Это знает по
собственному опыту каждый, живущий религиозной
жизнью, и это же свидетельствуется в религиозной письменности [В Послании к Евреям начальником и совершителем веры называется сам Христос.
«Ибо все вещи произошли от вечного духа, как образ вечного; невидимая сущность, которая есть Бог и вечность, в своем
собственном вожделении ввела себя в видимую сущность и открылась чрез (mit) время таким образом, что она есть во времени как
жизнь, а время в ней как бы немо».
«После этой
жизни нет возрождения: ибо четыре элемента с внешним началом удалены, а в них стояла с своим деланием и творением родительница; после этого времени она не имеет ожидать ничего иного, кроме как того, что, когда по окончании этого мира начало это пойдет в эфир, сущность, как было от века, станет снова свободной, она снова получит тело из
собственной матери ее качества, ибо тогда пред ней явятся в ее матери все ее дела.
Но и не притязая на постижение тайны, возможно, однако, констатировать ее наличность: нас необходимо приводит к этому логика
жизни и мысли, как к единственному истолкованию загадки нашего
собственного существа.
То, что в философии зовется идеями, живущими своей
собственной диалектической
жизнью, в мистическом прозрении представляется как некоторые сущности, родовые и вместе индивидуальные, качества, имеющие не только отвлеченную значимость, но и конкретное бытие.
Вся земная
жизнь суммируется в нахождении своего
собственного лика.
Имеется в виду известное изречение Гете: «существует свет, многоцветье окружает нас, но не будь света и красок в
собственном нашем глазу, мы бы не увидели их и во сне» (Эккерман И. П. Разговоры с Гете в последние годы его
жизни.
Историческое рождение человека, существа свободного и богоподобного, не только предполагает рождение в
собственном смысле, т. е. акт божественного всемогущества, вызывающий к бытию новые
жизни и осуществляющийся через брачное соединение супругов или вообще лиц разного пола, но и некое самосотворение человека.
Можно временно оставаться ниже трагедии, погружаясь в мещанское самодовольство, обманываясь цветами, растущими над бездной; однако никому не дано вовсе загородиться от трагической стороны
жизни, с ней неизбежно встречается всякий, хотя бы пред лицом
собственного умирания.
Таков эстетизм повседневного быта, свойственный, напр., нашей эпохе, которая зато как раз не может найти
собственного стиля Красота в обыденной
жизни и не может стать привычной и повседневной, таковой бывает только красивость: красота иератична [Т. е. имеет священный, культовый характер.
Правда, если бы они были последовательней и внимательнее прислушивались бы к логике своего
собственного учения, то они могли бы заметить, что и в пределах здешней
жизни, при постоянном обновлении материального организма потоком частиц, в него втекающих и из него истекающих, и при постоянной смене психического содержания в сознании единство и непрерывность
жизни установляется только сверхвременным ее началом, связывающим ее отдельные моменты в единое, текучее время; и без этого начала
жизнь организма превратилась бы в серию состояний, постоянно меняющихся и нанизанных как бусы на нитку времени.
Поэтому оно и не может завершиться в своих
собственных пределах, а должно перерваться, подобно человеческой
жизни.
Но это спокойствие часто признак великой, хотя скрытой силы; полнота и глубина чувств и мыслей не допускает бешеных порывов: душа, страдая и наслаждаясь, дает во всем себе строгий отчет и убеждается в том, что так должно; она знает, что без гроз постоянный зной солнца ее иссушит; она проникается своей
собственной жизнью, — лелеет и наказывает себя, как любимого ребенка.
Бабушка могла предостеречь Веру от какой-нибудь практической крупной ошибки, защитить ее от болезни, от грубой обиды, вырвать, с опасностью
собственной жизни, из огня: но что она сделает в такой неосязаемой беде, как страсть, если она есть у Веры?
Нет, нужно личное дело, необходимое дело, от которого зависела бы
собственная жизнь, такое дело, которое лично для меня, для моего образа жизни, для моих увлечений страстью, только такое дело может служить опорою в борьбе со страстью; только оно не вытесняется из жизни страстью, а само заглушает страсть, только оно дает силу и отдых.
Неточные совпадения
Он с холодною кровью усматривает все степени опасности, принимает нужные меры, славу свою предпочитает
жизни; но что всего более — он для пользы и славы отечества не устрашается забыть свою
собственную славу.
Такое разнообразие мероприятий, конечно, не могло не воздействовать и на самый внутренний склад обывательской
жизни; в первом случае обыватели трепетали бессознательно, во втором — трепетали с сознанием
собственной пользы, в третьем — возвышались до трепета, исполненного доверия.
Собственная внутренняя
жизнь города спряталась на дно, на поверхность же выступили какие-то злостные эманации, [Эмана́ция (лат.) — истечение, излучение.] которые и завладели всецело ареной истории.
Человек приходит к
собственному жилищу, видит, что оно насквозь засветилось, что из всех пазов выпалзывают тоненькие огненные змейки, и начинает сознавать, что вот это и есть тот самый конец всего, о котором ему когда-то смутно грезилось и ожидание которого, незаметно для него самого, проходит через всю его
жизнь.
Этот милый Свияжский, держащий при себе мысли только для общественного употребления и, очевидно, имеющий другие какие-то, тайные для Левина основы
жизни и вместе с тем он с толпой, имя которой легион, руководящий общественным мнением чуждыми ему мыслями; этот озлобленный помещик, совершенно правый в своих рассуждениях, вымученных
жизнью, но неправый своим озлоблением к целому классу и самому лучшему классу России;
собственное недовольство своею деятельностью и смутная надежда найти поправку всему этому — всё это сливалось в чувство внутренней тревоги и ожидание близкого разрешения.