Неточные совпадения
Человек рассматривается здесь как представляющий собой совокупность нескольких оболочек или «
тел» и принадлежащий в этом качестве к нескольким мирам или «планам».
«
Человек имеет в единой душе и ум, и слово, и единое чувство, хотя оно по пяти естественным потребностям
тела делится на пять чувств.
Вследствие этого у
человека появилось чувственное
тело, разделение на полы и связанные с этим особенности организации, и начался мировой процесс.
Врач Эриксимах говорит об Эросе: «На основании медицины, нашего искусства, думается мне, можно видеть, что Эрос имеет власть не только над душами
людей, силою красоты, но силою многого другого и над прочим, как над
телами всех животных, так и над произрастающим из земли, словом сказать, над всем существующим (εν πασι τοις ού'σι), что бог этот велик и дивен и имеет влияние над всем (επί παν τείνει) в делах, как божеских, так и человеческих» (186 а) [Ср.
Некоторую аналогию может дать нам опыт нашего собственного
тела, поскольку оно согласно велениям и нуждам духа, сливается с ним воедино [По учению йогов, сознательное овладение инстинктивными функциями
тела может быть помощью соответственного режима и упражнений доведено значительно дальше, нежели это имеет место теперь у большинства
людей.
Наконец, это же самое
человек в духовной работе производит и над самим собой, созидая свое высшее я, а через него изменяя и свое
тело.
К этому
телу плоти, в сущности, относятся и воздыхания Платона, и вопль великого апостола: «бедный я
человек, кто избавит меня от этого
тела смерти» [Слова ап. Павла — Рим.
Григорий поясняет, что здесь имеется в виду не восстановление
тела в том виде, какой оно имело при смерти, и вообще не материальное
тело (σώμα), но некоторое динамическое
тело (είδος), через которое совершится «восстановление нашего естества в первобытное состояние» (ib., 314, 322), свойственное
человеку до грехопадения.
Оно глубоко правдиво, ибо все
люди, действительно, находятся по отношению к своему
телу в положении «Золушки» или «Гадкого утенка», все они в большей или меньшей мере тоскуют по своим эдемским
телам, облеченным красотой и софийной славой.
Каждая часть его вселенского организма соответствует определенной сефире, по образу его сотворен организм и земного
человека, его
тело [В одной из позднекаббалистических схем установляется следующее соответствие а) имен Божиих, б) чинов ангельских, в) небесных сфер, г) частей
тела, д) заповедей: 1.
Человек состоит из членов; каждый из его членов имеет свой ранг; один необходим для жизни, другой просто полезен, а все члены в соединении образуют одно
тело.
«Если и в настоящее время у некоторых
людей, проводящих эту тяжелую жизнь тленной плоти,
тело во многих движениях и расположениях сверх обыкновенной естественной меры оказывает удивительную покорность, то какое основание мы имеем не верить, что до греха, неповиновения и наказания
человек;·, повреждением человеческие члены могли служить человеческой воле для размножения потомства без всякой похоти?» Тогда «муж мог сеять потомство, а жена воспринимать своими детородными членами, приводимыми в движение, когда нужно и насколько нужно, посредством воли, без всякого возбуждения похоти» [De civ. Dei, XIV, 23, 17, 24.]
Не потому только, что
человек здесь внизу родится совместным действием отца и матери, почему и заслуживает имя
человека (Адам), ибо таким способом рождение его
тела происходит аналогично с рождением души.
Бедный я
человек! кто избавит меня от сего
тела смерти!» (Рим. 7:23–24).
Схождение матери и превращение мужского начала в женское и обратно абсолютно неустранимо в подобных случаях, ибо душа
человека, умершего без детей, не может уже войти в
тело мужчины, если она не имеет души-сестры, бывшей раньше супругой.
Писание хочет сказать: как сила
человека в момент, когда дух оставляет
тело.
Обретая себя в Церкви и сливаясь с нею,
человек, без различия своего индивидуального пола, находит себя в женственной стихии своей души и ощущает себя «
телом Христовым».
Главное отличие
человека от ангелов определяется тем, что ангелы не имеют
тела, подобного человеческому, которое содержит в себе начало плоти всего мира.
Тем, что душа
человека имеет ум, слово и дух, оживляющий
тело, она одна и более, чем бестелесные ангелы, является сотворенной Богом по Его образу».
Союз жены и мужа перестал быть чистым образом Христа и Церкви,
человек утратил внутреннюю норму своего бытия, и тогда открылась
людям их нагота, не только
тела, но и духа, лишенного уже цельности.
И самое различие и противопоставление иудеев и языков только до времени и упразднено Крестом: «Христос есть мир наш, соделавший из обоих одно — ποιήσας τα αμφότερα εν — и разрушивший стоявшую посреди преграду, упразднив вражду Плотию Своею, а закон заповедей учением, дабы из двух создать в себе самом одного — τους δύο κτίση εν αϋτφ είς ένα, нового
человека, устрояя мир и в одном
теле примирить обоих — τους αμφότερους εν ένΐ σώματι — с Богом посредством креста, убив вражду на нем» (Ефес. 2:24-6).
Насколько в хозяйстве и через хозяйство (понятое в широком смысле) творится история, постольку в нем и через него создается историческое
тело человечества, которому надлежит «измениться» в воскресении, причем этим потенциальным
телом для
человека является весь мир.
Хозяйственным трудом
человек реализует для себя этот мир, устрояет свое мировое
тело, реально его ощущает, осуществляя власть, изначально присущую ему.
Хотя благодать таинств действует, не насилуя свободы
человека, таинственными и неисследимыми путями, тем не менее она религиозно оплодотворяет и питает его, а вместе и перерождает мир, насыщая его
Телом Христовым и напояя Кровлю Его, исполняя его облагодатствованным веществом таинств и обрядов церковных, их теургической силою.
После совершившегося боговоплощения таким всесовершенным всечеловеческим всеорганизмом является Господь Иисус Христос: входя в Церковь, которая есть
Тело Его,
человек входит в состав этого абсолютного организма, по отношению к коему первоначальное мистическое единство Адама-Кадмона является как бы низшей, природной основой.
Напротив, мистической органичностью
человека полагается начало не равенства, но различения, иерархического строения: «
тело не из одного члена, но из многих.
Эти муки осознанного и тем не менее упорствующего «психологизма» не ограничиваются только духовными страданиями, ибо
человек есть воплощенный дух, который неразрывно связан с чувственностью, т. е.
телом.
Сотни свежих окровавленных
тел людей, за 2 часа тому назад полных разнообразных, высоких и мелких надежд и желаний, с окоченелыми членами, лежали на росистой цветущей долине, отделяющей бастион от траншеи, и на ровном полу часовни Мертвых в Севастополе; сотни людей с проклятиями и молитвами на пересохших устах — ползали, ворочались и стонали, — одни между трупами на цветущей долине, другие на носилках, на койках и на окровавленном полу перевязочного пункта; а всё так же, как и в прежние дни, загорелась зарница над Сапун-горою, побледнели мерцающие звезды, потянул белый туман с шумящего темного моря, зажглась алая заря на востоке, разбежались багровые длинные тучки по светло-лазурному горизонту, и всё так же, как и в прежние дни, обещая радость, любовь и счастье всему ожившему миру, выплыло могучее, прекрасное светило.
Неточные совпадения
Городничий (вытянувшись и дрожа всем
телом).Помилуйте, не погубите! Жена, дети маленькие… не сделайте несчастным
человека.
Мычит корова глупая, // Пищат галчата малые. // Кричат ребята буйные, // А эхо вторит всем. // Ему одна заботушка — // Честных
людей поддразнивать, // Пугать ребят и баб! // Никто его не видывал, // А слышать всякий слыхивал, // Без
тела — а живет оно, // Без языка — кричит!
Все удивительные заключения их о расстояниях, весе, движениях и возмущениях небесных
тел основаны только на видимом движении светил вокруг неподвижной земли, на том самом движении, которое теперь передо мной и которое было таким для миллионов
людей в продолжение веков и было и будет всегда одинаково и всегда может быть поверено.
Жеребец, с усилием тыкаясь ногами, укоротил быстрый ход своего большого
тела, и кавалергардский офицер, как
человек, проснувшийся от тяжелого сна, оглянулся кругом и с трудом улыбнулся. Толпа своих и чужих окружила его.
— Было, — сказала она дрожащим голосом. — Но, Костя, ты не видишь разве, что не я виновата? Я с утра хотела такой тон взять, но эти
люди… Зачем он приехал? Как мы счастливы были! — говорила она, задыхаясь от рыданий, которые поднимали всё ее пополневшее
тело.