Здесь, как и во многих случаях в религиозной жизни, мы наталкиваемся на антиномию: голый историзм, внешняя авторитарность в религии есть окостенение церковности, своевольный же мистицизм есть ее разложение; не нужно ни того, ни другого, а вместе с тем нужно и то, и другое: как
церковный авторитет, так и личная мистика.
Неточные совпадения
Их грех и вина против кафоличности совсем не в этом, а в том, что они исказили самую идею кафоличности, связав ее с внешним
авторитетом, как бы
церковным оракулом: соборность, механически понятую как внешняя коллективность, они подменили монархическим представительством этой коллективности — папой, а затем отъединились от остального христианского мира в эту ограду
авторитета и тем изменили кафоличности, целокупящей истине,
церковной любви.
Знаменитый основатель Александрийской школы, воспитанный на эллинизме и поднявший столь высоко
авторитет эллинской философии в
церковном сознании, вполне воспринял учение о непознаваемости Божества разумом.
Поэтому только в Церкви и для Церкви ведома Библия как Слово Божие, вне же ее она есть книга, обладающая высоким учительным
авторитетом и большой литературной ценностью, но легко превращающаяся в мертвую букву без животворящего духа или же представляющая просто предмет научной любознательности [
Церковное установление канона священных книг есть только авторитетное признание и повелительное санкционирование их теургической мощи.
Так, напр., либерализм освободил человеческую мысль, науку, освободил от внешней власти
церковного авторитета, но совсем не освободил представителей от закамуфлированной власти капитала.
Философия совсем не ставилась в зависимость от богословия и от
церковного авторитета, она была свободна, но внутренне зависела от религиозного опыта.
Неточные совпадения
Соборность
церковная не есть какой-либо
авторитет, хотя бы
авторитет собора епископов и даже вселенских соборов, а есть пребывание в общении и любви
церковного народа и Духа Святого.
Если признать соборность и
церковное сознание внешним для меня
авторитетом и экстериоризировать мою совесть в соборный
церковный коллектив, то оправдываются
церковные процессы, совершенно формально подобные коммунистическим процессам.
Раскол подорвал силы русской церкви, умалил
авторитет иерархии и сделал возможной и объяснимой
церковную реформу Петра.
Вернее сказать, что
церковная реформа Петра была уже результатом ослабления церкви, невежества иерархии и потери ее нравственного
авторитета.
Для Хомякова вселенский собор тоже не был
авторитетом, навязывающим
церковному народу свое понимание христианской истины.