Неточные совпадения
— Господи, что это творится в мире! — с отчаянием
сказала Наталья Сергеевна. — Неужели союзники бросят нас на произвол! Говорят, французы оставили Одессу… Я все об одном думаю: придут
большевики в Крым, — что тогда будет с Митей?
— А
скажи, пожалуйста: если бы кто-нибудь приехал и остановился у тебя, кто, — ты верно знаешь, — всею душою против
большевиков, и кто, ты подозреваешь, приехал работать против них, — что бы ты сделал?
— Я
сказал, что подумаю, но что, во всяком случае, необходимое условие — свобода слова и печати, что иначе я просвещения не мыслю. Они заявили, что в принципе со мною совершенно согласны, что меры против печати принимаются только ввиду военного положения. Уверяли, что теперь
большевики совсем не те, как в прошлом году, что они дорожат сотрудничеством интеллигенции. Через два дня обещались приехать за ответом.
Меньшевик сказал, что это возможно, вероятно, не раньше, чем через 25 лет, а
большевик сказал, что не раньше, чем через 50 лет.
Неточные совпадения
— Собрания устраивал, но — не платные. Доклады мои носили характер строго фактический. Связей с комитетом
большевиков — не имею. Это все, что могу
сказать, — не торопясь выговорил Самгин и не мог не отметить, что все это сказано им хорошо, с достоинством.
— У меня, знаешь, иногда ночуют, живут
большевики. Н-ну, для них моего вопроса не существует. Бывает изредка товарищ Бородин, человек удивительный, человек,
скажу, математически упрощенный…
«Что меня смутило? — размышлял он. — Почему я не
сказал мальчишке того, что должен был
сказать? Он, конечно, научен и подослан пораженцами,
большевиками. Возможно, что им руководит и чувство личное — месть за его мать. Проводится в жизнь лозунг Циммервальда: превратить войну с внешним врагом в гражданскую войну, внутри страны. Это значит: предать страну, разрушить ее… Конечно так. Мальчишка, полуребенок — ничтожество. Но дело не в человеке, а в слове. Что должен делать я и что могу делать?»
«Менее интересна, но почти так же красива, как Марина. Еврейка, наверное, пристроит ее к
большевикам, а от них обеспечен путь только в тюрьму и ссылку. Кажется, Евгений Рихтер
сказал, что если красивая женщина неглупа, она не позволяет себе веровать в социализм. Таисья — глупа».
— Она к
большевикам уйдет, — поддразнивал Самгин, не веря ему. Дронов, вопросительно глядя на него, помолчал и вдруг
сказал: