Неточные совпадения
Выдачею книг заведывал наш
учитель греческого языка, Отгон Августович Дрейер.
Они все трое сидели в классе вместе; выражали на лице насмешливое презрение к тому, что говорили
учителя За честь считали по латинскому и по
греческому языкам знать еле-еле на тройку, а по математике, физике, истории знать гораздо больше, чем требовалось. Их отношение ко мне очень меня обижало, и самолюбие мое страдало жестоко. Вот что нахожу у себя в тогдашнем дневнике...
Основным противоположением для нас должно быть не схоластическое противоположение естественного и сверхъестественного, незнакомое
греческим учителям церкви, а противоположение естественного и духовного.
Неточные совпадения
— Кто? — повторил Козлов, —
учитель латинского и
греческого языков. Я так же нянчусь с этими отжившими людьми, как ты с своими никогда не жившими идеалами и образами. А ты кто? Ведь ты художник, артист? Что же ты удивляешься, что я люблю какие-нибудь образцы? Давно ли художники перестали черпать из древнего источника…
А вот с этого Антиноя. Это наш непревзойденный
учитель гимнастики, знаменитый танцор и конькобежец, старший брат другого прекрасного гимнаста и ныне здравствующего известного хирурга Петра Ивановича Постникова, тогда еще чуть ли не гимназиста или студента первых курсов. Он остановился под холодным душем, изгибался, повертывался мраморным телом ожившего
греческого полубога, играя изящными мускулами, живая рельефная сеть которых переливалась на широкой спине под тонкой талией.
По наружности
учителя греческого языка трудно было предположить о существовании такой энергии. Это был золотушный малорослый субъект с большою головой рахитика и кривыми ногами. К удивлению доктора, в этом хохлацком выродке действительно билась общественная жилка. Сначала он отнесся к нему с недоверием, а потом был рад, когда
учитель завертывал потолковать.
Протестом против мышниковской гегемонии явились разрозненные голоса запольской интеллигенции, причем в голове стал
учитель греческого языка Харченко, попавший в число гласных еще по доверенности покойной Анфусы Гавриловны.
Раньше доктор изредка завертывал в клуб, а теперь бросил и это из страха скандала. Что стоило какому-нибудь пьяному купчине избить его, — личная неприкосновенность в Заполье ценилась еще слишком низко. Впрочем, доктор приобрел благодаря этим злоключениям нового друга в лице
учителя греческого языка только что открытой в Заполье классической прогимназии, по фамилии Харченко. Кстати, этот новый человек сейчас же по приезде на место служения женился на Агнии Малыгиной, дополнив коллекцию малыгинских зятьев.