Неточные совпадения
— Говорит мне: то-то дура я была! Замужем жила, ни о чем не думала. Ничего я не умею, ничему не учена…
Как жить теперь? Хорошо бы кройке научиться, — на Вознесенском пятнадцать рублей берут за обучение, в три месяца обучают. С кройкой всегда
деньги заработаешь. А где теперь учиться? О том только и думаешь, чтоб с голоду не помереть.
— Да добро бы еще хлеб-то этот был бы! А то ведь сам все болеет, ничего не
зарабатывает; везде в долгу,
как в шелку, никто уж больше верить не хочет. А обедать ему давай, чтоб был обед! Где же я возьму? Сам
денег не дает и мне
работать не позволяет.
—
Как вам это понравится! — воскликнула Александра Михайловна. — Дома гроша нет, сам не
работает, а пришли ему два рубля с этим оборванцем! Это тот самый оборванец, которому он пальто свое отдал, — я сразу поняла. Мало пальта показалось, еще
деньгами хочет его наградить, — богач
какой! Пускай свой ребенок с голоду помирает, — оборванцы-пьянчужки ему милее!
— А вот
как у меня-то, — вяло продолжала Александра Михайловна, — живи,
как крепостная, на все из чужих рук смотри. Муж мой сам
денег мало
зарабатывает; что
заработает, сейчас пропьет. Я его уж
как просила, чтобы он мне позволил
работать, — нет! Хочет, чтоб я его хлеб ела.
— Они сегодня с мужем вместе пьянствовали в «Сербии». Не хватало им
денег на коньяк, — пришел муж, меня избил до полусмерти и все, все
деньги отобрал, ни гроша в доме не оставил. А вы ведь знаете,
какой он теперь больной, много ли и всего-то выработает!.. Чем же жить? Сколько раз я ему говорила, просила, — пусть позволит хоть что-нибудь делать, хоть где-нибудь
работать, все-таки же лучше, нет!
— Дело не в
деньгах, а в равноправенстве. Женщина должна быть равна мужчине, свободна. Она такой же человек,
как и мужчина. А для этого она должна быть умна, иначе мужчина никогда не захочет смотреть на нее,
как на товарища. Вот у нас девушки
работают в мастерской, — разве я могу признать в них товарищей, раз что у них нет ни гордости, ни ума, ни стыда?
Как они могут постоять за свои права? А Елизавету Алексеевну я всегда буду уважать, все равно, что моего товарища.
У него спиралось дыхание от злобы и бешенства: ему, Андрею Ивановичу,
как нищему, приходится ждать милости от Александры Михайловны! Захотелось чего, — покланяйся раньше, попроси, а она еще подумает, дать ли.
Как же, теперь она
зарабатывает деньги, ей и власть, и все. До чего ему пришлось дожить! И до чего вообще он опустился, в
какой норе живет,
как плохо одет, — настоящий ночлежник! А Ляхов, виновник всего этого, счастлив и весел, и товарищи все счастливы, и никому до него нет дела.
—
Как же это мне быть теперь? — в печальном недоумении спросила Александра Михайловна, — девять-десять рублей
заработаешь в месяц, что же это? Разве на такие
деньги проживешь с ребенком?
Неточные совпадения
Художник Михайлов,
как и всегда, был за работой, когда ему принесли карточки графа Вронского и Голенищева. Утро он
работал в студии над большою картиной. Придя к себе, он рассердился на жену за то, что она не умела обойтись с хозяйкой, требовавшею
денег.
Он стоял за каждый свой грош (и не мог не стоять, потому что стоило ему ослабить энергию, и ему бы не достало
денег расплачиваться с рабочими), а они только стояли зa то, чтобы
работать спокойно и приятно, то есть так,
как они привыкли.
Кулигин.
Как же, сударь! Ведь англичане миллион дают; я бы все
деньги для общества и употребил, для поддержки. Работу надо дать мещанству-то. А то руки есть, а
работать нечего.
— Евреи — это люди, которые
работают на всех. Ротшильд,
как и Маркс,
работает на всех — нет? Но разве Ротшильд,
как дворник, не сметает
деньги с улицы, в кучу, чтоб они не пылили в глаза? И вы думаете, что если б не было Ротшильда, так все-таки был бы Маркс, — вы это думаете?
«
Как можно! А
как не отдашь в срок? если дела пойдут плохо, тогда подадут ко взысканию, и имя Обломова, до сих пор чистое, неприкосновенное…» Боже сохрани! Тогда прощай его спокойствие, гордость… нет, нет! Другие займут да потом и мечутся,
работают, не спят, точно демона впустят в себя. Да, долг — это демон, бес, которого ничем не изгонишь, кроме
денег!