Неточные совпадения
«Высочайшая минута» проходит. Возвращается ненавистное время — призрачная, но неотрывно-цепкая форма нашего сознания. Вечность превращается в жалкие пять секунд, высшая гармония жизни исчезает,
мир снова темнеет и разваливается на хаотические, разъединенные частички.
Наступает другая вечность — холодная и унылая «вечность на аршине пространства». И угрюмое время сосредоточенно отмеривает секунды, часы, дни и годы этой летаргической вечности.
Так жили эти люди в мрачном отъединении от жизни, от ее света и радости. Но
наступил час — и из другого
мира, из царства духов, приходил к ним их бог Сабазий. И тогда все преображалось.
А может быть, столкнет его судьба с хорошим человеком, — есть они на Руси и в рясах, и в пиджаках, и в посконных рубахах; прожжет его этот человек огненным словом, ужасом наполнит за его скотскую жизнь и раскроет перед ним новый
мир, где легки земные скорби, где молитвенный восторг, свет и бог. И покорно понесет просветленный человек темную свою жизнь. Что она теперь для него? Чуждое бремя, на короткий только срок возложенное на плечи.
Наступит час — и спадет бремя, и придет светлое освобождение.
Для каждого из нас и для всего
мира наступает катастрофа, скачок через бездну, непостижимый выход из времени, в самом времени совершающийся.
Неточные совпадения
— Мыслители же у нас — вроде одной барышни: ей, за крестным ходом, на ногу
наступили, так она — в истерику: ах, какое безобразие! Так же вот и прославленный сочинитель Андреев, Леонид: народ русский к Тихому океану стремится вылезти, а сочинитель этот кричит на весь
мир честной — ах, офицеру ноги оторвало!..
И вот
наступил момент, когда германский дух созрел и внутренне приготовился, когда германская мысль и воля должны направиться на внешний
мир, на его организацию и упорядочивание, на весь
мир, который германцу представлялся беспорядочным и хаотическим.
И еще мог бы сказать, что социал-демократы будут в чем-либо положительном участвовать, лишь когда
наступит конец
мира и водворится Царство Божие, так как раньше трудно ждать абсолютной справедливости на свете.
Мало того: если даже период этот и никогда не
наступит, но так как Бога и бессмертия все-таки нет, то новому человеку позволительно стать человеко-богом, даже хотя бы одному в целом
мире, и, уж конечно, в новом чине, с легким сердцем перескочить всякую прежнюю нравственную преграду прежнего раба-человека, если оно понадобится.
Когда же
наступает момент пассивности в отношении притяжения пустоты этого низшего
мира, когда по слабости
мир кажется пустым, плоским, лишенным измерения глубины, то скука делается диавольским состоянием, предвосхищением адского небытия.