Неточные совпадения
Солнце — яркое, горячее солнце над прекрасною землею. Куда ни взглянешь, всюду неожиданная, таинственно-значительная жизнь, всюду блеск, счастье, бодрость и вечная, нетускнеющая
красота. Как будто из мрачного подземелья вдруг вышел на весенний простор, грудь дышит глубоко и свободно. Вспоминается далекое, изжитое детство: тогда вот мир воспринимался в таком свете и чистоте, тогда ощущалась эта
таинственная значительность всего, что кругом.
Достигается это тою
таинственной силою, которая скрыта в искусстве, — силою, которая жизненный ужас претворяет в
красоту и делает его предметом нашего эстетического наслаждения.
Оно было величаво-покойно и как-то важно, это недетское лицо, мертвое и прекрасное новой
таинственной красотой. Странно, резко выделялись на изжелта-белом лбу две тонкие, прямые черточки бровей, делавшие строгим, почти суровым бледное мертвое личико.
Неточные совпадения
В чувстве его к ней теперь не было ничего
таинственного, и потому
красота ее, хотя и сильнее, чем прежде, привлекала его, вместе с тем теперь оскорбляла его.
Блеснет заутра луч денницы // И заиграет яркий день; // А я, быть может, я гробницы // Сойду в
таинственную сень, // И память юного поэта // Поглотит медленная Лета, // Забудет мир меня; но ты // Придешь ли, дева
красоты, // Слезу пролить над ранней урной // И думать: он меня любил, // Он мне единой посвятил // Рассвет печальный жизни бурной!.. // Сердечный друг, желанный друг, // Приди, приди: я твой супруг!..»
И какой опасной, безотрадной
красотой блестит тогда ему в глаза эта сияющая,
таинственная ночь!
Радостно трепетал он, вспоминая, что не жизненные приманки, не малодушные страхи звали его к этой работе, а бескорыстное влечение искать и создавать
красоту в себе самом. Дух манил его за собой, в светлую,
таинственную даль, как человека и как художника, к идеалу чистой человеческой
красоты.
Его опять охватила
красота сестры — не прежняя, с блеском, с теплым колоритом жизни, с бархатным, гордым и горячим взглядом, с мерцанием «ночи», как он назвал ее за эти неуловимые искры, тогда еще
таинственной, неразгаданной прелести.