Да неужели же «любовь» является не насмешкою над любовью, если
человек решается причинять любимой женщине те муки, которые я видел в акушерской клинике?
Неточные совпадения
Я ограничусь при этом одною лишь областью венерических болезней; несмотря на щекотливость предмета, мне приходится остановиться именно на этой области, потому что она особенно богата такого рода фактами: дело в том, что венерические болезни составляют специальный удел
людей и ни одна из них не прививается животным; поэтому многие вопросы, которые в других отраслях медицины
решаются животными прививками, в венерологии могут быть решены только прививкою
людям.
Причиной этой ошибки было то, что Рикор, совершивший бесчисленное количество прививок венерическим больным, не
решался экспериментировать над здоровыми [По этому поводу совершенно справедливо замечает Ринекер: «Непонятно, почему Рикор с таким безусловным порицанием относится к прививкам здоровым
людям; при массе его опытов не могло же ему остаться неизвестным, что и прививки больным не особенно редко опасны для них».
У больного запор, — нужно ему дать касторки;
решился ли бы кто-нибудь приступить к такому лечению, если бы хоть подозревал о том, что иногда этим можно убить
человека, что иногда, как, напр., при свинцовой колике, запор можно устранить не касторкой, а только… опием?
И вот
люди в обществе лиц другого пола подвергают себя мукам, нередко даже опасности серьезного заболевания, но не
решаются показать и вида, что им нужно сделать то, без чего, как всякий знает,
человеку обойтись невозможно.
Но, во-первых, сам Николай Всеволодович не придает этому делу никакого значения, и, наконец, всё же есть случаи, в которых трудно
человеку решиться на личное объяснение самому, а надо непременно, чтобы взялось за это третье лицо, которому легче высказать некоторые деликатные вещи.
Неточные совпадения
Хлестаков. Отдайте, отдайте! Я отчаянный
человек, я
решусь на все: когда застрелюсь, вас под суд отдадут.
Стародум(к Правдину). Чтоб оградить ее жизнь от недостатку в нужном,
решился я удалиться на несколько лет в ту землю, где достают деньги, не променивая их на совесть, без подлой выслуги, не грабя отечества; где требуют денег от самой земли, которая поправосуднее
людей, лицеприятия не знает, а платит одни труды верно и щедро.
Быть женой такого
человека, как Кознышев, после своего положения у госпожи Шталь представлялось ей верхом счастья. Кроме того, она почти была уверена, что она влюблена в него. И сейчас это должно было
решиться. Ей страшно было. Страшно было и то, что он скажет, и то, что он не скажет.
— Но
человек может чувствовать себя неспособным иногда подняться на эту высоту, — сказал Степан Аркадьич, чувствуя, что он кривит душою, признавая религиозную высоту, но вместе с тем не
решаясь признаться в своем свободомыслии перед особой, которая одним словом Поморскому может доставить ему желаемое место.
Они знали, что он боялся всего, боялся ездить на фронтовой лошади; но теперь, именно потому, что это было страшно, потому что
люди ломали себе шеи и что у каждого препятствия стояли доктор, лазаретная фура с нашитым крестом и сестрою милосердия, он
решился скакать.