Неточные совпадения
Граф Алексей Андреевич очень быстро сдержал свое слово и не далее, как через день после встречи со стариком Хомутовым и его дочерью на Крестовском острове,
приехал с визитом на Васильевский остров.
Граф Алексей Андреевич
приехал к Хомутовым прямо после приема во дворце, в полной парадной форме.
— Ведь должен же он сегодня
приехать, неча ему зря в Питере болтаться, да и
граф не оставит… — вслух соображала она.
«
Приедет граф и узнает», — вот мысль, тяжелым свинцом засевшая в его мозгу, после первого же свидания с Минкиной.
Государь Александр Павлович со всею свитою —
графом Толстым, князем Волконским,
графом Аракчеевым и другими, выехав 7 декабря из Петербурга,
приехал в Вильну 11 декабря.
На другой день он отправил посланного с письмом к
графу Алексею Андреевичу. Он писал, что смерть Настасьи Федоровны так его расстроила, что он захворал, а потому и не может
приехать. Ему не хотелось видеть ненавистной ему женщины даже мертвой.
Выбежавшие слуги приняли немногочисленные вещи
приезжего, который, пройдя в свои прежние комнаты, приказал доложить
графу Аракчееву о приезде отставного поручика Шумского.
—
Граф захворать изволили вчера, и очень сильно — хлопот было довольно всем, в Петербург за доктором посылали, сейчас только
приехал.
Вечером того же числа открылись еще большие затруднения. В Москву
приехал Мантейфель, адъютант
графа Милорадовича, присланный из Петербурга с частным письмом от
графа к московскому военному генерал-губернатору до рассылки еще сенатского указа.
Не спав почти всю ночь, Азиатов явился к
графу в шесть часов утра и застал его с чайником в руке, так как после трагической смерти Настасьи Федоровны он редко кому доверял приготовлять чай, разве только
приезжим дамам или Татьяне Борисовне, которой в то время уже не было.
Василий Васильевич Хрущев прибыл в Грузино в самый разгар неприятностей между
графом Аракчеевым и его мнимым сыном. Это, впрочем, не помешало Алексею Андреевичу любезно и гостеприимно принять
приезжего и с интересом и вниманием выслушать рассказ ближайшего очевидца так недавно усмиренного кровавого возмущения.
— Я
приехала просить вас,
граф, угадав, что несчастная утопленница Катя Бахметьева, или официально Хвостова, чтобы ее прежнее имя не было обнаружено… — торопливо, после некоторой паузы, заговорила графиня. — Или, быть может, я опоздала? — тревожно добавила она.
Алексей Платонович
приехал в Грузино в среду в полдень.
Граф выразил ему признательность, что скоро
приехал. Якова Васильевича Виллье и доктора Миллера Бровцын застал уже при
графе. Они сообщили ему о безнадежном состоянии больного.
В четверг
приехал в Грузино новгородский губернский предводитель дворянства Н. И. Белавин, но о нем
графу не докладывали, и он, узнав о тяжком состоянии болезни
графа, в четверг же и уехал. В пятницу болезнь пошла еще к худшему — сделалась сильная одышка. Началась продолжительная, но тихая агония.
Граф приехал сильно пьяный. Бегушев все-таки велел его позвать к себе и стал расспрашивать. Граф и рассказать хорошенько не мог: болтал, что похороны были великолепные, что полиция палками разгоняла народ, — такое множество набралось, — и что все это, по его соображению, были раскольники.
Неточные совпадения
— Вронский — это один из сыновей
графа Кирилла Ивановича Вронского и один из самых лучших образцов золоченой молодежи петербургской. Я его узнал в Твери, когда я там служил, а он
приезжал на рекрутский набор. Страшно богат, красив, большие связи, флигель-адъютант и вместе с тем — очень милый, добрый малый. Но более, чем просто добрый малый. Как я его узнал здесь, он и образован и очень умен; это человек, который далеко пойдет.
— А, они уже
приехали! — сказала Анна, глядя на верховых лошадей, которых только что отводили от крыльца. — Не правда ли, хороша эта лошадь? Это коб. Моя любимая. Подведи сюда, и дайте сахару.
Граф где? — спросила она у выскочивших двух парадных лакеев. — А, вот и он! — сказала она, увидев выходившего навстречу ей Вронского с Весловским.
— Я очень благодарен за твое доверие ко мне, — кротко повторил он по-русски сказанную при Бетси по-французски фразу и сел подле нее. Когда он говорил по-русски и говорил ей «ты», это «ты» неудержимо раздражало Анну. — И очень благодарен за твое решение. Я тоже полагаю, что, так как он едет, то и нет никакой надобности
графу Вронскому
приезжать сюда. Впрочем…
— Так мы можем рассчитывать на вас,
граф, на следующий съезд? — сказал Свияжский. — Но надо ехать раньше, чтобы восьмого уже быть там. Если бы вы мне сделали честь
приехать ко мне?
— Разумеется, дело не важное; но вот оно до чего вас довело. Государь тотчас вспомнил вашу фамилию и что вы были в Вятке и велел вас отправить назад. А потому
граф и поручил мне уведомить вас, чтоб вы завтра в восемь часов утра
приехали к нему, он вам объявит высочайшую волю.