Неточные совпадения
Клейнмихель, постоянно
входя и выходя из одной комнаты в другую, докладывал графу с порога имена тех лиц, которые не
были лично известны Алексею Андреевичу.
Наталья Федоровна хотела что-то ответить, но в ее комнату
вошла Дарья Алексеевна и позвала молодых девушек
пить чай.
Катя за столом сидела положительно как на иголках, она с нетерпением ожидала окончания чаепития, чтобы снова удалиться с Талечкой в ее комнату, но это, по-видимому, не
входило совершенно в планы последней и она, к величайшему огорчению Кати, отказавшейся после второй выпитой ею чашки,
пила их несколько, и
пила, что называется, с прохладцем, не замечая, нечаянно или умышленно, бросаемых на нее подругой красноречивых взглядов.
Павел Кириллович начинал читать свой резкий ответ: «В губернии моей до 500 помещиков, и ежели я исполню желание вашего сиятельства и
войду с вами в особую переписку по делам вашего имения, то я не вправе
буду отказать в оном последнему из дворян и не
буду иметь времени на управление губернией.
Вследствие такого бесцеремонного приглашения, Аракчеев,
будучи и сам артиллеристом, заинтересовался личностью капитана,
вошел к нему, подсел к столику и у них завязалась оживленная беседа. На вопрос графа, зачем капитан едет в Петербург, тот, не подозревая, что видит перед собою Аракчеева, брякнул, что едет объясниться с таким-сяким Аракчеевым и спросить, за что он, растакой-то сын, преследует его, причем рассказал все свое горе.
В два часа дня он уже
входил в столовую, так как это
был назначенный час для общего их обеда с отцом, и старик не любил неаккуратности.
В описываемое нами время в селе Грузине царил образцовый порядок — там сам граф
входил положительно во все, и кроме того, за всеми глядел зоркий глаз графской экономки Настасьи Федоровны Минкиной. На улицах села
была необыкновенная чистота, не видно
было ни сору, ни обычного в деревнях навозу, каждый крестьянин обязан
был следить за чистотой около своей избы, под опасением штрафа или даже более строгого наказания.
Бойкая и сметливая женщина, Настасья скоро поняла загадочный для других характер своего угрюмого барина, изучила его вкусы и привычки и угадывала и предупреждала все его желания. Она получила звание правительницы на мызе Аракчеева и благодаря ей здесь водворились образцовые порядки и замечательная аккуратность по всем отраслям сельского хозяйства. Как домоправительнице, при переезде в Грузино Настасье назначено
было большое жалованье и она скоро
вошла в большую силу при графе.
«
Будь, что
будет!» — мысленно сказал себе Егор Егорович,
входя в отворенную старухой дверь.
Во второй или третий приезд графа в его вотчину, позднею ночью Воскресенский
был разбужен пришедшей в аптеку грузинской крестьянкой, просившей лекарства для своего внезапно заболевшего мужа, у которого, по ее словам, «подвело животики». Егор Егорович, внимательно расспросив бабу о симптомах болезни, стал приготовлять лекарство, когда дверь аптеки снова отворилась и в нее
вошел какой-то, по-видимому, прохожий, в длинном тулупе, в глубоко надвинутой на голове шапке и темно-синих очках, скрывавших глаза.
Граф Алексей Андреевич,
войдя в полную ничем не нарушаемого порядка колею грузинской жизни, занятый начавшимися постройками, не заметил перемену в отношении к нему молодой графини, да и перемена эта, кстати сказать, не
была резка, так как отношения между супругами
были уже давно холодны.
Это
было в будуаре графини. Алексей Андреевич неожиданно
вошел вечером и увидал Мишу, сидевшего на коленях его жены.
Она осторожно вышла из спальни, прошла в переднюю комнату и, как
была в одном платье, вышла на двор и пошла по направлению к дому, обогнула его и направилась к заднему крыльцу. Мелкий, недавно выпавший снег хрустел у нее под ногами и знобил ноги, одетые в легкие туфли, резкий ветер дул ей в лицо, но она не чувствовала холодка. Твердою поступью взошла она на заднее крыльцо, открыла не запертую дверь и
вошла в заднюю переднюю, через две комнаты от которой находилась комната помощника управляющего.
— Примите сии перчатки в знак сохранения чистоты ваших деяний! — продолжал великий магистр. — Примите женские для подруги жизни вашей! Прекрасный пол не
входит в состав нашего общества, но мы не нарушаем устава Творца и натуры. Добрая жена
есть утешение в ужасных испытаниях мира сего; но да
будут они чисты и невинны в деяниях своих.
Они подали друг другу руки и рядом
вошли в павильон. Беседа их длилась около двух часов. Свиты обоих государей остались на плоту и знакомились, пока не
были призваны государями и отрекомендованы.
Настасья Федоровна, впрочем, надумала и путем мелких жалоб графу на Петра Федорова, достигла того, что он
был отправлен в петербургский дом, что считалось среди грузинской дворни наказанием. Для Семидалова же этот день
был праздником; выехав из Грузина, он первый раз с того момента, как впервые
вошел во флигель Минкиной, вздохнул полной грудью.
Он
вошел в кабинет Алексея Андреевича. Граф
был мрачен и суров. Он сидел за своим столом, разбирая какие-то бумаги.
— Вот что, Михаил Андреевич, скажу я вам, — начал граф, когда Шумский
вошел в его кабинет и остановился перед письменным столом, за которым сидел Аракчеев. — Вам, действительно, здесь трудно найти себе занятие, а без дела жить скучно. В мире для вас все потеряно, но
есть еще место, где вы можете
быть полезным, если не ближним, то, по крайней мере, самому себе. Ваша жизнь полна горьких заблуждений; пора бы подумать вам о своем спасении и загладить грехи вашей юности молитвою и покаянием.
В задачи нашего повествования не
входят вопросы по исторической патологии, к каковой, несомненно, должно
быть отнесено, как иноземный нарост на здоровом русском теле — событие 14 декабря 1825 года.
Хрущев вскоре достиг своего убежища — барки,
вошел в каюту. Лунный свет слабо проникал в замерзшее маленькое окошко и освещал убогое помещение. Соломы в углу, служившей постелью,
было довольно много — Василий Васильевич собрал ее в других частях барки,
было даже несколько незатейливой глиняной посуды, кружка, горшки, словом, каюта, за эти проведенные в ней несчастным молодым человеком дни, приобрела некоторый вид домовитости.
Он не возвращался надолго в Грузино даже после того, когда после 14 декабря спокойствие столицы
было восстановлено и все
вошло в свою обычную колею совершенно по другим причинам.
Перед его духовным взором то и дело восставали не только те люди, которые
были к нему близки, но даже и те, с которыми ему приходилось
входить в те или другие продолжительные отношения. К числу последних припомнился графу и Петр Валерьянович Хвостов.
Весь дом состоял из комнат, очень просторных, деливших его на восемь равных частей. Из сеней
входили в переднюю или лакейскую, там зал, далее гостиная. Из гостиной дверь вела в спальню, из спальни в девичью, с выходом на заднее крыльцо, другая дверь из гостиной вела в две боковые комнаты, занятые «благородными», как называла Ираида Степановна своих приживалок. В восьмую комнату дверь
была из лакейской и ее занимал Карп Карпович, крепостной человек Погореловой и ее главный управляющий.
В холодные зимы приятным теплом охватывало всякого, кто
входил в переднюю, но еще теплее
было в спальне Ираиды Степановны, где обыкновенно она сидела по целым дням, одетая почти всегда в ситцевом капоте на вате, с ост-индским клетчатым платком на плечах и таким же платком на голове.
29 августа, когда в соборе
были только протопресвитер, сакелларий и прокурор синодальной конторы с печатью, архиепископ
вошел в алтарь, показал им печать, но не надпись принесенного конверта, положил его в ковчег, запер, запечатал и объявил всем трем свидетелям, к строгому исполнению, высочайшую волю, чтобы о совершившемся никому не
было открываемо.
— Мне-то, говорю, ваших денег не надо, накормлю и
напою и даже малость помочь могу, потом отдадите, да и проезжий иной добрый человек, тоже
войдет в ваше положение.
Прошла,
быть может, одна минута, показавшаяся Екатерине Петровне целою вечностью. Все далекое прошлое, связанное с именем вот сейчас, сейчас имеющей
войти в комнату графини, — проносилось в уме молодой женщины.
— Кто тебя ставил над ним судьею и даже исполнителем этого суда? Если Господь Бог в своей неизреченной благости допускает на земле зло и его носителей, то, значит, это
входит в высшие цели Провидения, бдящего над миром, и не человеку — этой ничтожной песчинке среди необъятного мироздания — противиться этой воле святого Промысла и самовольно решать участь своего брата — человека, самоуправно осуждать его, не
будучи даже уверенным, что суд этот не преступление самого совершенного ближним преступления.
Через минуту в гостиную
вошел один из содержателей пансиона. Это
был доктор Кистер.
Неточные совпадения
Городничий. Да, и тоже над каждой кроватью надписать по-латыни или на другом каком языке… это уж по вашей части, Христиан Иванович, — всякую болезнь: когда кто заболел, которого дня и числа… Нехорошо, что у вас больные такой крепкий табак курят, что всегда расчихаешься, когда
войдешь. Да и лучше, если б их
было меньше: тотчас отнесут к дурному смотрению или к неискусству врача.
Артемий Филиппович. Человек десять осталось, не больше; а прочие все выздоровели. Это уж так устроено, такой порядок. С тех пор, как я принял начальство, — может
быть, вам покажется даже невероятным, — все как мухи выздоравливают. Больной не успеет
войти в лазарет, как уже здоров; и не столько медикаментами, сколько честностью и порядком.
Он
был по службе меня моложе, сын случайного отца, воспитан в большом свете и имел особливый случай научиться тому, что в наше воспитание еще и не
входило.
Стародум(с важным чистосердечием). Ты теперь в тех летах, в которых душа наслаждаться хочет всем бытием своим, разум хочет знать, а сердце чувствовать. Ты
входишь теперь в свет, где первый шаг решит часто судьбу целой жизни, где всего чаще первая встреча бывает: умы, развращенные в своих понятиях, сердца, развращенные в своих чувствиях. О мой друг! Умей различить, умей остановиться с теми, которых дружба к тебе
была б надежною порукою за твой разум и сердце.
Стародум. Оттого, мой друг, что при нынешних супружествах редко с сердцем советуют. Дело в том, знатен ли, богат ли жених? Хороша ли, богата ли невеста? О благонравии вопросу нет. Никому и в голову не
входит, что в глазах мыслящих людей честный человек без большого чина — презнатная особа; что добродетель все заменяет, а добродетели ничто заменить не может. Признаюсь тебе, что сердце мое тогда только
будет спокойно, когда увижу тебя за мужем, достойным твоего сердца, когда взаимная любовь ваша…