Граф и его экономка, таким образом, относительно были счастливы, но для полноты этого счастья являлась одна помеха… этого не могли дать ни всемогущество, ни власть… Тридцатилетнему графу Аракчееву хотелось иметь сына, наследника всего, что вдруг получил он по
милости государя.
Неточные совпадения
В один день сдал я всю губернию и все суммы и донес
государю, думал, хоть этим снискать себе
милость, не тут-то было, обошел его бес, нашептал на меня, как слышно, турусы на колесах: и пьяница я, и взяточник.
— Нет, ваше превосходительство, этого не говорите, — расхрабрился новоиспеченный полковник, — какой уж тут правильно. Всем известно, что граф Алексей Андреевич царскою
милостью не в пример взыскан, а ведь того не по заслугам быть бы не могло, значит, есть за что, коли батюшка
государь его другом и правою рукой считает, и не от себя он
милости и награды раздает, от государева имени… Не он жалует, а
государь…
Когда в следующем 1796 году великий князь Павел Петрович, сделавшись уже императором, подарил возведенному им в баронское, а затем графское достоинство и осыпанному другими
милостями Аракчееву село Грузино с 2500 душами крестьян, Алексей Андреевич переехал туда на жительство вместе с Настасьей Федоровной и последняя сделалась в нем полновластной хозяйкой, пользуясь неограниченным доверием имевшего мало свободного времени, вследствие порученных ему государственных дел, всесильного графа, правой руки молодого
государя, занятого в то время коренными и быстрыми преобразованиями в русской армии.
Особые царские
милости посыпались на Алексея Андреевича Аракчеева с момента вступления на прародительский престол
государя Павла Петровича.
— Граф просит меня об одной
милости у
государя — оставить вас на прежнем месте в Новгороде, обещая уже более не беспокоить
государя о назначении ему врача. Скажите, пожалуйста, что за причина столь быстрого и крутого поворота? Может быть, вы сами умоляли графа остаться в Новгороде?
—
Государь император послал меня вместо себя, и я, его императорского величества именем, уведомляю вас, что, невзирая на противозаконные дела, которые хотя весьма прогневили его, но, по своей
милости,
государь имеет терпение ожидать от вас полного раскаяния и смирения.
— Вы убили своих начальников, Богом и мною над вами поставленных, то все равно, что вы подняли руку на меня. Удары, которые вы им наносили, —
государь указал на свою грудь, — вы нанесли мне. Я поставил их начальниками над вами, а меня поставил Бог. Я отвечаю за вас Богу, а они отвечают мне! Хорошо вы чувствовали благодарность за попечения и
милости покойного брата моего. Но, по крайней мере, имеете ли вы в совести вашей полное раскаяние в совершенном вами преступлении?
Иван Павлович, обладавший, по
милости государя, огромным состоянием, ничего не жалел для своей ненаглядной Генриетточки, окружил ее возможною роскошью, исполнял все ее желания, прихоти, даже капризы.
В них изображал Антон свою счастливую жизнь с прекрасною, обожаемою супругой,
милости государя, надежду приехать со временем в Богемию в русском посольстве, все, все, что мог прибрать для утешения матери.
Неточные совпадения
Голоса двух женщин.
Милости твоей, отец, прошу! Повели,
государь, выслушать!
Голоса купцов. К твоей
милости прибегаем. Прикажи,
государь, просьбу принять.
— Нечего их ни жалеть, ни жаловать! — сказал старичок в голубой ленте. — Швабрина сказнить не беда; а не худо и господина офицера допросить порядком: зачем изволил пожаловать. Если он тебя
государем не признает, так нечего у тебя и управы искать, а коли признает, что же он до сегодняшнего дня сидел в Оренбурге с твоими супостатами? Не прикажешь ли свести его в приказную да запалить там огоньку: мне сдается, что его
милость подослан к нам от оренбургских командиров.
— «Изволь,
государь; только девка-то не сможет встать и придти к твоей
милости».
— Вы, милостивый
государь, войдите в мое положение… Посудите сами, какую, ну, какую, скажите на
милость, какую пользу мог я извлечь из энциклопедии Гегеля? Что общего, скажите, между этой энциклопедией и русской жизнью? И как прикажете применить ее к нашему быту, да не ее одну, энциклопедию, а вообще немецкую философию… скажу более — науку?