Мягкий диван, со стоящим перед ним большим овальным столом, два кресла и стулья с
мягкими сиденьями составляли главную меблировку комнаты. Над диваном висело зеркало в черной раме, а на диване было несколько шитых шерстью подушек. Большой шитый шерстью ковер покрывал большую часть пола. В одном из углов комнаты стояла горка с фарфоровой и хрустальной посудой, а в другом часы в высоком футляре.
Приемная комната ксендза-пробоща более чем скромно была меблирована простою дубовою мебелью, без
мягких сидений, без малейшего намека на какой бы то ни было комфорт. Единственным украшением ее было простое, даже бедное Распятие над окошком.
Меблировка была убога: в первой комнате стоял старинный диван с деревянной когда-то полированной спинкой и
мягким сиденьем, крытым красным кумачом, несколько стульев, простой большой деревянный стол у стены и окна справа и раскрытый ломберный, с ободранным сукном, покрытый газетной бумагой, у окна, находящегося прямо от входа.
Со стула с
мягким сиденьем и жесткой спинкою, которыми по стенам была уставлена эта комната, стоявшего у зеркала в рамке красного дерева с таким же подзеркальником, поднялась высокая, стройная молодая женщина.
Партер устроен очень комфортабельно. Кресла большие, глубокие, с
мягкими сиденьями и спинками, что позволяет меломанам, развалившись весьма удобно, слушать прелестную музыку.
Неточные совпадения
Царь, маленький, меньше губернатора, голубовато-серый, мягко подскакивал на краешке
сидения экипажа, одной рукой упирался в колено, а другую механически поднимал к фуражке, равномерно кивал головой направо, налево и улыбался, глядя в бесчисленные кругло открытые, зубастые рты, в красные от натуги лица. Он был очень молодой, чистенький, с красивым,
мягким лицом, а улыбался — виновато.
Громадная не по росту, курчавая голова с едва прорезанными, беспокойно бегающими глазами, с
мягким носом, который всякий считал долгом покомкать; затем, приземистое тело на коротких ногах, которые от постоянного
сиденья на верстаке были выгнуты колесом, мозолистые руки — все это, вместе взятое, делало его фигуру похожею на клубок, усеянный узлами.
Я познакомился с ним однажды утром, идя на ярмарку; он стаскивал у ворот дома с пролетки извозчика бесчувственно пьяную девицу; схватив ее за ноги в сбившихся чулках, обнажив до пояса, он бесстыдно дергал ее, ухая и смеясь, плевал на тело ей, а она, съезжая толчками с пролетки, измятая, слепая, с открытым ртом, закинув за голову
мягкие и словно вывихнутые руки, стукалась спиною, затылком и синим лицом о
сиденье пролетки, о подножку, наконец упала на мостовую, ударившись головою о камни.