Неточные совпадения
Мать учила
сына молитвам, всегда водила его с собою в церковь, не пропускала ни обедни, ни вечерни и постоянно внушала ему бережливость одежды и обуви. Только отец, глава семейства, не подчинялся
общему настроению всего домашнего быта — обращаться в постоянной деятельности, выражаясь словами самого графа Аракчеева.
Старика
общими усилиями прибывшего доктора и Кудрина с трудом привели в чувство и с трудом же объяснили, что жизнь его
сына вне опасности и что даже, по счастливой случайности, веки правого глаза лишь слегка опалены.
Приход Павла Кирилловича на половину
сына вывел, повторяем, обоих друзей из натянутой беседы. Разговор сразу сделался
общим. Николай Павлович, впрочем, почти не принимал и в нем участия.
Вернувшиеся счастливые «
сыны Марса» не заставляли себя ждать в светских гостиных, хотя благоразумнейшие из них очень хорошо понимали, что больший процент того общественного поклонения, которое оказывалось им, следует отнести не к их личным заслугам, а к той
общей исторической услуге их отечеству, возбуждавшей патриотический восторг.
Дарья Алексеевна, узнав от Кудрина и Зарудина, что ее покойные
сыновья были во время кампании особенно дружны с их
общим приятелем капитаном фон Зееманом, настойчиво стала просить обоих привезти к ней как можно скорее Антона Антоновича.
Неточные совпадения
Г-жа Простакова. А я так за своею. (Стародуму.) Позволь же, мой батюшка, потрудить вас теперь
общею нашею просьбою. (Мужу и
сыну.) Кланяйтесь.
То же самое думал ее
сын. Он провожал ее глазами до тех пор, пока не скрылась ее грациозная фигура, и улыбка остановилась на его лице. В окно он видел, как она подошла к брату, положила ему руку на руку и что-то оживленно начала говорить ему, очевидно о чем-то не имеющем ничего
общего с ним, с Вронским, и ему ото показалось досадным.
Неприятный разговор кончился. Наташа успокоилась, но не хотела при муже говорить о том, что понятно было только брату, и, чтобы начать
общий разговор, заговорила о дошедшей досюда петербургской новости — о горе матери Каменской, потерявшей единственного
сына, убитого на дуэли.
«Муж — шулер,
сын — дровокат, дочь — содержанка, сама из забвенных рижских немок, которых по тринадцати на дюжину кладут!» — вот
общий знаменатель, к которому сводились теперь мысли Хионии Алексеевны относительно фамилии Веревкиных.
Оказалось, что это три
сына Рыхлинских, студенты Киевского университета, приезжали прощаться и просить благословения перед отправлением в банду. Один был на последнем курсе медицинского факультета, другой, кажется, на третьем. Самый младший — Стасик, лет восемнадцати, только в прошлом году окончил гимназию. Это был
общий любимец, румяный, веселый мальчик с блестящими черными глазами.