Старшая дочь Агнесса семнадцати лет вышла замуж за саперного офицера, но года через четыре разошлась с ним и снова приютилась с трехлетним сыном Володей под крылышко матери. В момент нашего рассказа ей шел двадцать шестой год и она уже года четыре как не жила с мужем. Кто из обоих
супругов был виноват в размолвке решить, как это обыкновенно бывает, было весьма затруднительно: иные говорил, что она ушла от него, другие, что он ее бросил.
Неточные совпадения
С подстриженными под гребенку, седыми как лунь волосами, всегда тщательно выбритый «по-актерски», одетый постоянно летом в чесунчовую пару, а зимой в черный драповый костюм, он с пяти часов утра уже
был на ногах, ведя таким образом совсем иную жизнь, нежеле знакомая уже нам
супруга его, княгиня Зинаида Павловна, и не изменял своих привычек ни для каких гостей, которыми дом Шестовых, кстати сказать,
был всегда переполнен.
— Я, собственно говоря, в это время обедаю, а когда вы
будете обедать, то я уже ужинаю, потому в восемь часов вместе с курами ложусь спать… За то встаю в пять часов утра, а иногда и раньше. В деревне так и следует, а вот моя любезная
супруга… вы, кажется, с ней знакомы? — вопросительно взглянул князь на Николая Леопольдовича.
Никакие вмешательства родителей, никакие письменные, даже личные просьбы
супруга, не подействовали на упрямую головку Анны Аркадьевны: она твердо стояла на своем и заявляла, что приготовилась ко всякому скандалу, ко всякой огласке.
Супруг nolens-volens должен
был уступить, и зачислился в московские присяжные поверенные.
Он надеялся теперь при почти ежедневных свиданиях с «божественной», добиться успеха, если бы даже для этого ему пришлось бросить порядком надоевшую, талантливую, выведшую его в люди,
супругу, служившую вместе с ним на сцене кружка, и маленького сына, а поэтому
был очень доволен, ждал и надеялся…
Князь Василий в это время только что вернулся из какого-то заседания, а потому через несколько минут явился в кабинет
супруги, блистая всеми регалиями. Это
был высокий, красивый старик — князю
было под шестьдесят — с громадной лысиной «государственного мужа» и длинными седыми баками — «одно из славных русских лиц».
— На сто тысяч —
будет обеспечением моего гонорара на случай вашей смерти, ведь в животе и смерти Бог волен, дорогой Василий Васильевич, — дружески потрепал он его по плечу. — На пятьдесят же тысяч —
будут служить, в том же случае, обеспечением вашей
супруги.
У кого-то из старых французов, Феваля или Поль де-Кока, он вычитал, что в интимных отношениях
супругов есть признаки, по которым муж, если он не глуп, всегда узнает, была ли его жена в объятиях другого мужчины.
— Да-с, сбежала-с, я имел эту неприятность, — скромно подтвердил Максимов. — С одним мусью-с. А главное, всю деревушку мою перво-наперво на одну себя предварительно отписала. Ты, говорит, человек образованный, ты и сам найдешь себе кусок. С тем и посадила. Мне раз один почтенный архиерей и заметил: у тебя одна
супруга была хромая, а другая уж чресчур легконогая, хи-хи!
Великий царь, отсрочь мое изгнанье, — // Огонь любви моей воспламенит // Снегурочки нетронутое сердце. // Клянусь тебе великими богами, // Снегурочка моей
супругой будет, // А если нет — пускай меня карает // Закон царя и страшный гнев богов.
Золотухиной, которая вообще в своих предприятиях была удачлива, посчастливилось и на этот раз. Когда она явилась в Отраду,
супруги были одни и скучали. Впрочем, князь, услышав, что приехала «в гости» какая-то вдова Золотухина, да притом еще Марья Маревна, хотел было ощетиниться, но, по счастью, Селина Архиповна была в добром расположении духа и приказала просить.
Неточные совпадения
Следовало взять сына портного, он же и пьянюшка
был, да родители богатый подарок дали, так он и присыкнулся к сыну купчихи Пантелеевой, а Пантелеева тоже подослала к
супруге полотна три штуки; так он ко мне.
Супруга его, Лукерья Терентьевна, тоже
была весьма снисходительна и тем много способствовала блеску сего правления.
Не лишения страшили его, не тоска о разлуке с милой
супругой печалила, а то, что в течение этих десяти лет может
быть замечено его отсутствие из Глупова и притом без особенной для него выгоды.
Семья не может
быть разрушена по капризу, произволу или даже по преступлению одного из
супругов, и наша жизнь должна итти, как она шла прежде.
Они живут совершенно как самые лучшие
супруги; их
будет судить Бог, а не мы.