Елизавету Петровну потребовали в Петербург, где она и
поместилась в доме, называемом «Смольным», находившемся в конце Воскресенской улицы. Существует предание, что нередко, прячась за садовым тыном, в одежде простого немецкого ремесленника, сам Бирон следил за царевной.
Неточные совпадения
По обеим сторонам главного
дома, составляя как бы полукруг, выступали фасадом на улицу два флигеля, по три окна каждый,
в одном из которых
помещалась людская и кухня, а другой был отдан «под учителя», как выражалась княжеская дворня, который жил
в нем со своими учениками. Флигеля были соединены с главным
домом теплыми галереями.
В Фридрихсгаме Александр Васильевич жил
в доме госпожи Грин, вдовы местного штаб-лекаря, лучшем во всем городе. Граф занимал верхний этаж, а хозяйка
помещалась внизу. Она была женщина умная, ловкая, пользовалась общим уважением
в городе, хорошо говорила по-русски и вполне умела угодить своему знаменитому жильцу.
Местечко Тульчин принадлежало графу Потоцкому. Прибыв на место своего назначения, фельдмаршал немедленно занялся приведением
в исполнение возложенного на него поручения. Он
поместился в нижнем этаже
дома, принадлежащего графу Потоцкому. Он снова весь окунулся
в привычную для него деятельность и ежедневно учил солдат по частям.
Редакция тогда
помещалась в доме Мецгера, в Юшковом переулке на Мясницкой, — как раз в том доме, на котором переламывается этот искривленный переулок. В фасадном корпусе, в бельэтаже — редакция, а в надворном, фабричного вида, — типография со штатом прекрасных наборщиков под руководством уважаемых и любимых всеми метранпажей А.О. Кононова и И.П. Яковлева.
Неточные совпадения
Редакция
помещалась на углу тихой Дворянской улицы и пустынного переулка, который, изгибаясь, упирался
в железные ворота богадельни. Двухэтажный
дом был переломлен: одна часть его осталась на улице, другая, длиннее на два окна, пряталась
в переулок.
Дом был старый, казарменного вида, без украшений по фасаду, желтая окраска его стен пропылилась, приобрела цвет недубленой кожи, солнце раскрасило стекла окон
в фиолетовые тона, и над полуслепыми окнами этого
дома неприятно было видеть золотые слова: «Наш край».
Часовня примыкала к стене
дома Лидии,
в нижнем его этаже
помещался «Магазин писчебумажных принадлежностей и кустарных изделий»; рядом с дверью
в магазин выступали на панель три каменные ступени, над ними — дверь мореного дуба, без ручки, без скобы, посредине двери медная дощечка с черными буквами: «Л. Т. Муромская».
К счастью, прибыл обед, нарочно заказанный накануне где-то поблизости (через Ламберта и Альфонсинку) у одного замечательного француза-повара, жившего без места и искавшего
поместиться в аристократическом
доме или
в клубе.
В шесть часов вечера все народонаселение высыпает на улицу, по взморью, по бульвару. Появляются пешие, верховые офицеры, негоцианты, дамы. На лугу, близ
дома губернатора, играет музыка. Недалеко оттуда, на горе,
в каменном
доме, живет генерал, командующий здешним отрядом, и тут же близко
помещается в здании, вроде монастыря, итальянский епископ с несколькими монахами.
Единственным живым местом во всем
доме была та половина, которую занимал Ляховский, да еще большой флигель, где
помещалась контора; оранжерея и службы были давно обращены
в склады водки и спирта.