Неточные совпадения
Стоял чудный июльский вечер. В тенистой части парка, прилегающей к пруду, царствовал тот таинственный, перламутровый полумрак, который располагает к неге и мечте. Несколько знакомые с характером Сигизмунда Нарцисовича читатели,
быть может, удивятся, что он склонен
был к мечтательности. Такие почти несовместимые качества встречаются в
человеческой натуре.
Быть может, впрочем, что мечтательность эта
была простым отдохновением чересчур практического ума и сластолюбивой
натуры пана Кржижановского.
Александр Васильевич
был действительно почтительным сыном и любил своего отца искренне. Позже, когда ему приходила на ум мысль об оставлении службы, он говорил, что удалится поближе к «мощам» своего отца. Он должен
был признать отцовские доводы относительно женитьбы уважительными; его
человеческая натура подсказывала ему то же самое.
Неточные совпадения
— Как попали! Как попали? — вскричал Разумихин, — и неужели ты, доктор, ты, который прежде всего человека изучать обязан и имеешь случай, скорей всякого другого,
натуру человеческую изучить, — неужели ты не видишь, по всем этим данным, что это за
натура этот Николай? Неужели не видишь, с первого же разу, что все, что он показал при допросах, святейшая правда
есть? Точнехонько так и попали в руки, как он показал. Наступил на коробку и поднял!
А пока люди стыдятся этой силы, дорожа «змеиной мудростью» и краснея «голубиной простоты», отсылая последнюю к наивным
натурам, пока умственную высоту
будут предпочитать нравственной, до тех пор и достижение этой высоты немыслимо, следовательно, немыслим и истинный, прочный,
человеческий прогресс.
Кирсанов лежит на диване, курит и думает: «
Будь честен, то
есть расчетлив, не просчитывайся в расчете, помни сумму, помни, что она больше своей части, то
есть, твоя
человеческая натура сильнее, важнее для тебя, чем каждое отдельное твое стремление, предпочитай же ее выгоды выгодам каждого отдельного твоего стремления, если они как-нибудь разноречат, — вот только и всего, это и называется попросту:
будь честен, и все
будет отлично.
Тяжело проследить подобную карьеру; горько видеть такое искажение
человеческой природы. Кажется, ничего не может
быть хуже того дикого, неестественного развития, которое совершается в
натурах, подобных Подхалюзину, вследствие тяготения над ними самодурства. Но в последующих комедиях Островского нам представляется новая сторона того же влияния, по своей мрачности и безобразию едва ли уступающая той, которая
была нами указана в прошедшей статье.
Он гадок для нас именно тем, что в нем видно почти полное отсутствие
человеческих элементов; и в то же время он пошл и смешон искажением и тех зачатков человечности, какие
были в его
натуре.