Неточные совпадения
От мысли
о матери цесаревна невольно перенеслась к мысли
о своем великом отце. Если бы он встал теперь с его дубинкой, многим бы досталось по заслугам. Гневен был Великий Петр, гневен, но отходчив. Ясно и живо, как будто это случилось вчера, несмотря на протекшие полтора десятка лет, восстала
в памяти Елизаветы Петровны сцена Петра с ее
матерью. Не знала она тогда, хотя теперь догадывается, чем прогневала матушка ее отца.
Елизавета Петровна часто думала об этой сцене, врезавшейся
в ее
память. Только с летами она поняла ее значение, поняла, что, говоря
о стекле, отец намекал на простое происхождение ее
матери.
Неточные совпадения
Вспомнилось, как назойливо возился с ним, как его отягощала любовь отца, как равнодушно и отец и
мать относились к Дмитрию. Он даже вообразил мягкую, не тяжелую руку отца на голове своей, на шее и встряхнул головой. Вспомнилось, как отец и брат плакали
в саду якобы
о «Русских женщинах» Некрасова. Возникали
в памяти бессмысленные, серые, как пепел, холодные слова:
Она бы потосковала еще
о своей неудавшейся любви, оплакала бы прошедшее, похоронила бы
в душе
память о нем, потом… потом, может быть, нашла бы «приличную партию», каких много, и была бы хорошей, умной, заботливой женой и
матерью, а прошлое сочла бы девической мечтой и не прожила, а протерпела бы жизнь. Ведь все так делают!
Ему не было восьми лет, когда
мать его скончалась; он видел ее не каждый день и полюбил ее страстно:
память о ней, об ее тихом и бледном лице, об ее унылых взглядах и робких ласках навеки запечатлелась
в его сердце; но он смутно понимал ее положение
в доме; он чувствовал, что между им и ею существовала преграда, которую она не смела и не могла разрушить.
С неумолимой, упорной настойчивостью
память выдвигала перед глазами
матери сцену истязания Рыбина, образ его гасил
в ее голове все мысли, боль и обида за человека заслоняли все чувства, она уже не могла думать
о чемодане и ни
о чем более. Из глаз ее безудержно текли слезы, а лицо было угрюмо и голос не вздрагивал, когда она говорила хозяину избы:
Так, глядя на зелень, на небо, на весь божий мир, Максим пел
о горемычной своей доле,
о золотой волюшке,
о матери сырой дуброве. Он приказывал коню нести себя
в чужедальнюю сторону, что без ветру сушит, без морозу знобит. Он поручал ветру отдать поклон
матери. Он начинал с первого предмета, попадавшегося на глаза, и высказывал все, что приходило ему на ум; но голос говорил более слов, а если бы кто услышал эту песню, запала б она тому
в душу и часто,
в минуту грусти, приходила бы на
память…