Неточные совпадения
Он начал с того, что
сделался камергером, вскоре немецкий
император возвел его в графское достоинство; потом он стал обер-камергером и кавалером ордена святого Андрея.
«Целую ночь, — пишет Линар, датский посланник, хорошо знакомый с тем, что
делалось при дворе, так как он был принят как свой у Бестужевых, — были собрания и переговоры, на которых, между прочим, решено было главными министрами и военными властями, что, как скоро государыня скончается, великого князя и великую княгиню возьмут под стражу и
императором провозгласят Иоанна Антоновича.
Старший, Павел Федорович, учился в одно время с Брянчаниновым, был с ним дружен и находился под его непосредственным духовным влиянием, а младший, Николай Федорович, шел позже, вслед за братом, и поступил в инженерное училище, когда государь Николай Павлович уже перестал быть великим князем, а
сделался императором.
Сделавшись императором, Павел Петрович, ввиду такой преданности, оказывал особое расположение к Станиславу Мануцци, который был ревностный сторонник Грубера, а молоденькая графиня, как будто по легкомыслию, нечаянно, выбалтывала перед Павлом Петровичем то, что нужно было аббату и его партии.
Неточные совпадения
Натурализация нисколько не мешает, впрочем, карьере дома, — я имею два блестящих примера перед глазами: Людовик Бонапарт — гражданин Турговии, и Александр Николаевич — бюргер дармштадтский,
сделались, после их натурализации,
императорами. Так далеко я и не иду.
Государь этого не знал до самого приезда в Россию, а уехали они скоро, потому что у государя от военных дел
сделалась меланхолия и он захотел духовную исповедь иметь в Таганроге у попа Федота [«Поп Федот» не с ветра взят:
император Александр Павлович перед своею кончиною в Таганроге исповедовался у священника Алексея Федотова-Чеховского, который после того именовался «духовником его величества» и любил ставить всем на вид это совершенно случайное обстоятельство.
Все знают, что, напротив, люди, находящиеся у власти — будь они
императоры, министры, полицеймейстеры, городовые, — всегда вследствие того что они имеют власть,
делаются более склонными к безнравственности, т. е. к подчинению общих интересов личным, чем люди, не имеющие власти, как это и не может быть иначе.
Когда же всё это совсем и всем
сделается вполне ясным, естественно будет людям спросить себя: «Да зачем же нам кормить и содержать всех этих королей,
императоров, президентов и членов разных палат и министерств, ежели от всех их свиданий и разговоров ничего не выходит? Не лучше ли, как говорил какой-то шутник, сделать королеву из гуттаперчи?
— Ну, если, граф, вы непременно этого хотите, то, конечно, я должен… я не могу отказать вам. Уезжайте же скорее отсюда, господин Данвиль; советую вам быть вперед осторожнее:
император никогда не любил шутить военной дисциплиною, а теперь
сделался еще строже. Говорят, он беспрестанно сердится; эти проклятые русские выводят его из терпения. Варвары! и не думают о мире! Как будто бы война должна продолжаться вечно. Прощайте, господа!