Неточные совпадения
— Да, церковь, каменный обширный храм. Другой храм я буду строить одновременно
на месте моего сгоревшего дома. Церкви Лугового и Зиновьева, вы знаете, очень ветхи. Если я, паче чаяния, не доживу до окончания построек, то я уже оставил духовное завещание, в котором все свои имения и капиталы распределяю
на церкви и монастыри, а главным образом
на эти две для меня самые священные
работы. Граф Петр был так добр, что
согласился быть моим душеприказчиком и исполнителем моей последней воли.
Неточные совпадения
«Приходится
соглашаться с моим безногим сыном, который говорит такое: раньше революция
на испанский роман с приключениями похожа была,
на опасную, но весьма приятную забаву, как, примерно, медвежья охота, а ныне она становится делом сугубо серьезным, муравьиной
работой множества простых людей. Сие, конечно, есть пророчество, однако не лишенное смысла. Действительно: надышали атмосферу заразительную, и доказательством ее заразности не одни мы, сущие здесь пьяницы, служим».
Витберг купил для
работ рощу у купца Лобанова; прежде чем началась рубка, Витберг увидел другую рощу, тоже Лобанова, ближе к реке, и предложил ему променять проданную для храма
на эту. Купец
согласился. Роща была вырублена, лес сплавлен. Впоследствии занадобилась другая роща, и Витберг снова купил первую. Вот знаменитое обвинение в двойной покупке одной и той же рощи. Бедный Лобанов был посажен в острог за это дело и умер там.
Я
согласился. Мы поставили шахматный столик и сели. Фигуры были отличной слоновой кости, хорошей художественной
работы. Я выразил удивление, что вижу
на грузовом судне много красивых вещей.
На лекции идти было поздно,
работа расклеилась, настроение было испорчено, и я
согласился. Да и старик все равно не уйдет. Лучше пройтись, а там можно будет всегда бросить компанию. Пока я одевался, Порфир Порфирыч присел
на мою кровать, заложил ногу
на ногу и старчески дребезжавшим тенорком пропел:
Я
согласился. В полутемной, жарко натопленной комнате, которая называлась диванною, стояли у стен длинные широкие диваны, крепкие и тяжелые,
работы столяра Бутыги;
на них лежали постели высокие, мягкие, белые, постланные, вероятно, старушкою в очках.
На одной постели, лицом к спинке дивана, без сюртука и без сапог, спал уже Соболь; другая ожидала меня. Я снял сюртук, разулся и, подчиняясь усталости, духу Бутыги, который витал в тихой диванной, и легкому, ласковому храпу Соболя, покорно лег.