— Князь, я молода, — почти
с мольбой в голосе начала она, — а между тем я еще не насладилась жизнью и свободой, так украшающей эту жизнь. Со дня окончания траура прошел с небольшим лишь месяц, зимний сезон не начинался, я люблю вас, но я вместе с тем люблю и этот блеск, и это окружающее меня поклонение, эту атмосферу балов и празднеств, этот воздух придворных сфер, эти бросаемые на меня с надеждой и ожиданием взгляды мужчин, все это мне еще внове и все это меня очаровывает.
Неточные совпадения
В тоне
голоса, которым произнесено было это двусложное, но великое слово: «отец»,
в выражении взгляда умирающего красноречиво читались
мольба о прощении и искреннее раскаяние. Старик не выдержал. Он склонил колена перед умирающим сыном, взял
в руки его голову
с уже снова закрывшимися глазами и поцеловал его
в губы.
— Вы несправедливы ко мне, — перебил он
с мольбой в голосе. — Не скрою от вас: я люблю вас более собственной жизни и переживаю муки ада от сознания, что эта любовь остается навеки безответной. Но я пришел просить не любви вашей, а только одного слова прощения.
Неточные совпадения
— Чувство мое не может измениться, вы знаете, но я прошу не ездить, умоляю вас, — сказал он опять по-французски
с нежною
мольбой в голосе, но
с холодностью во взгляде.
Плач бедной, чахоточной, сиротливой Катерины Ивановны произвел, казалось, сильный эффект на публику. Тут было столько жалкого, столько страдающего
в этом искривленном болью, высохшем чахоточном лице,
в этих иссохших, запекшихся кровью губах,
в этом хрипло кричащем
голосе,
в этом плаче навзрыд, подобном детскому плачу,
в этой доверчивой, детской и вместе
с тем отчаянной
мольбе защитить, что, казалось, все пожалели несчастную. По крайней мере Петр Петрович тотчас же пожалел.
— Ах, бабушка, да перестань ты! —
с жалобной
мольбой и страданием
в голосе сказала Олеся. — Кто у нас
в хате сидит?
Сильный
в крепости и крепкий во бранех…» — народ пал ниц, зарыдал, и все
мольбы слились
в одну общую, единственную молитву: «Да спасет господь царство Русское!» По окончании молебствия Феодосий, осенив животворящим крестом и окропив святой водою усердно молящийся народ, произнес вдохновенным
голосом: «
С нами бог!
Ты ль это, Вальсингам? ты ль самый тот, // Кто три тому недели, на коленях, // Труп матери, рыдая, обнимал // И
с воплем бился над ее могилой? // Иль думаешь, она теперь не плачет, // Не плачет горько
в самых небесах, // Взирая на пирующего сына, //
В пиру разврата, слыша
голос твой, // Поющий бешеные песни, между //
Мольбы святой и тяжких воздыханий? // Ступай за мной!