Неточные совпадения
Когда старуха вышла, ворча и охая, из горницы, Максим Яковлев некоторое
время просидел на лавке в глубокой задумчивости. Он не был суеверен. Как это ни странно, но на конце России, где жили Строгановы, скорее в то
время усваивались более трезвые, просвещенные взгляды на вещи, нежели в ее центре. Носителями этих взглядов, этой своего рода цивилизации были вольные
люди, стекавшиеся из жажды труда и добычи на новые земли, которые представляли из себя сопермский край.
В сравнительной скорости пришла от него из Москвы с одним приезжим в Великую Пермь торговым
человеком грамотка, в которой Степан Иванович объяснил, что отец и мать его согласны и заранее, по одному его описанию, уже полюбили свою будущую дочь, только надо-де испросить царскую волю, а для того улучить
время, когда царь будет в расположении, чего, впрочем, вскорости ожидать, пожалуй, нельзя, потому что Иван Васильевич гневен и в расстройстве, ходит туча тучей и не приступиться.
И действительно, в те отдаленные
времена в разбой шли дурно направленные
людьми и обстоятельствами порой лучшие русские силы, не выносившие государственного гнета в лице тех «супостатов», для которых не было «святых законов»: воевод, тиунов, приказных и подьячих… Они уходили на волю и мстили государству и обществу, не сумевшим направить их на истинно русские качества: отвагу, смелость и любовь к родине, на хорошее дело.
Но друг отмалчивался до поры до
времени, и только уже начинавшее проявляться недовольство
людей заставило его переговорить со стариком Строгановым.
— Не надобно, не надобно… — замахал руками Строганов. — А что насчет Аксюши, так говорю, подумавши, надо решиться…
Повременим, посмотрим, может, и полегчает ей, а этим
временем и грамота к жениху придет, и что ни на есть он отпишет или сам пожалует… Сегодня же гонца посылаю… Не надумал вот, кого бы послать. Ну да у меня челядинцы все —
люди верные, доставят. Теперь, кажись, дороги-то стали безопасливее…
— Надо доложить атаману, — сказал казак, заметивший живого
человека на этом стане смерти, и пошел к костру, у которого сидел Ермак Тимофеевич с его более старыми по
времени нахождения в шайке товарищами. Старшинство у них чтилось свято.
В общем, награды Ермака Тимофеевича за
время его атаманства всегда признавались справедливыми громадным большинством его
людей. Признаны были таковыми и теперешние награды.
— Бог даст поправится, Семен Аникич, не тревожь себя,
время надо, сам, чай, знаешь, хворь-то в
человека четвертями входит, а выходит щепоточками.
Молодые
люди еще некоторое
время побеседовали с сестрой и ушли, пожелав ей полного выздоровления.
На придворные обеды при Иоанне IV приглашались уже громадные массы служивых
людей: по 600–700
человек. А однажды во
время войны с ливонскими немцами устроен был придворный обед на 2 тысячи
человек.
«Задержат парня на Москве, ни за грош пропадет, а жаль его», — мелькало в его голове в то
время, когда он угощал яствами и питиями приезжего торгового
человека.
Первое
время он думал было последовать совету Ермака Тимофеевича и вернуться, отъехав на несколько сотен верст, с заявлением, что его ограбили лихие
люди, но молодое любопытство взяло верх над горечью разлуки с Домашей, и он в конце концов решил пробраться в Москву, поглядеть на этот город хором боярских и царских палат, благо он мог сказать Семену Иоаникиевичу, что лихие
люди напали на него под самой Москвой. В его голове созрел для этого особый план.
— Известно
повременить не можно, а должно… Ты бы, Семен Аникич, хоть угощенье бы какое ни на есть
людям сделал да Ивана Ивановича бы наградил, чем посылать их сейчас из огня да в полымя. Не узнаю я тебя, с чего бы ты так сменился…
Берег реки Чусовой в этом месте представлял собой большую поляну, граничащую с высоким вековым густым лесом. Утомленные непривычной работой веслами, — за
время жизни в строгановском поселке
люди успели облениться, — и после бессонной ночи казаки на мягкой траве заснули как убитые.
Медленно тянулось
время для Ермака Тимофеевича и его дружины в их чудном зимовье. Первую неделю, другую, когда пещера была им внове, когда приходилось отвоевывать ее себе, как жилье, от прежних обитателей-медведей, попавших казакам на жаркое,
люди были веселы и довольны и наслаждались отдыхом после далекого пути.
Неточные совпадения
Осип. Я, сударь, отправлю его с
человеком здешним, а сам лучше буду укладываться, чтоб не прошло понапрасну
время.
Стародум. В одном. Отец мой непрестанно мне твердил одно и то же: имей сердце, имей душу, и будешь
человек во всякое
время. На все прочее мода: на умы мода, на знания мода, как на пряжки, на пуговицы.
При первом столкновении с этой действительностью
человек не может вытерпеть боли, которою она поражает его; он стонет, простирает руки, жалуется, клянет, но в то же
время еще надеется, что злодейство, быть может, пройдет мимо.
Величавая дикость прежнего
времени исчезла без следа; вместо гигантов, сгибавших подковы и ломавших целковые, явились
люди женоподобные, у которых были на уме только милые непристойности.
Издатель позволяет себе думать, что изложенные в этом документе мысли не только свидетельствуют, что в то отдаленное
время уже встречались
люди, обладавшие правильным взглядом на вещи, но могут даже и теперь служить руководством при осуществлении подобного рода предприятий.