Когда старуха вышла, ворча и охая, из горницы, Максим Яковлев некоторое время просидел на лавке в глубокой задумчивости. Он не был суеверен. Как это ни странно, но на конце России, где жили Строгановы, скорее в то время усваивались более трезвые, просвещенные взгляды на вещи, нежели в ее центре. Носителями этих взглядов, этой своего рода цивилизации были вольные люди, стекавшиеся из жажды труда и добычи на
новые земли, которые представляли из себя сопермский край.
Неточные совпадения
Семен Иоаникиевич повторил от своего лица и от лица племянников согласие принять на сторожевую службу Ермака и его людей, отвести им
земли и отпустить дерева для постройки изб и хозяйственного обзаведения. Как на отведенную
новым поселенцам
землю, он указал на местность, лежащую за старым поселком.
Этот бывший атаман разбойников, выказав себя неустрашимым героем, искусным вождем, выказал необыкновенный разум и в земских учреждениях, и в соблюдении воинской подчиненности, вселив в людей грубых, диких доверенность к
новой власти, и строгостью усмирял своих буйных сподвижников, которые, преодолев столько опасностей в
земле, ими завоеванной на краю света, не смели тронуть ни волоса у мирных жителей.
Вспоминая теперь свое чувство сожаления к потере собственности, которое он испытал в Кузминском, Нехлюдов удивлялся на то, как мог он испытать это чувство; теперь он испытывал неперестающую радость освобождения и чувство новизны, подобное тому, которое должен испытывать путешественник, открывая
новые земли.
В таком чисто монистическом, монофизитском религиозном сознании не может быть пророчеств о новой жизни, новой мировой эпохе, о
новой земле и новом небе, нет исканий нового града, столь характерных для славянства.
Крестьяне снова подали в сенат, но пока их дело дошло до разбора, межевой департамент прислал им планы на
новую землю, как водится, переплетенные, раскрашенные, с изображением звезды ветров, с приличными объяснениями ромба RRZ и ромба ZZR, а главное, с требованием такой-то подесятинной платы. Крестьяне, увидев, что им не только не отдают землю, но хотят с них слупить деньги за болото, начисто отказались платить.
Неточные совпадения
Угоды наши скудные, // Пески, болота, мхи, // Скотинка ходит впроголодь, // Родится хлеб сам-друг, // А если и раздобрится // Сыра земля-кормилица, // Так
новая беда:
Крестьяне наши трезвые, // Поглядывая, слушая, // Идут своим путем. // Средь самой средь дороженьки // Какой-то парень тихонький // Большую яму выкопал. // «Что делаешь ты тут?» // — А хороню я матушку! — // «Дурак! какая матушка! // Гляди: поддевку
новую // Ты в
землю закопал! // Иди скорей да хрюкалом // В канаву ляг, воды испей! // Авось, соскочит дурь!»
Широкая дороженька, // Березками обставлена, // Далеко протянулася, // Песчана и глуха. // По сторонам дороженьки // Идут холмы пологие // С полями, с сенокосами, // А чаще с неудобною, // Заброшенной
землей; // Стоят деревни старые, // Стоят деревни
новые, // У речек, у прудов… // Леса, луга поемные,
Бессонная ходьба по прямой линии до того сокрушила его железные нервы, что, когда затих в воздухе последний удар топора, он едва успел крикнуть:"Шабаш!" — как тут же повалился на
землю и захрапел, не сделав даже распоряжения о назначении
новых шпионов.
Несмотря на свою расплывчивость, учение Козыря приобрело, однако ж, столько прозелитов [Прозели́т (греч.) — заново уверовавший,
новый последователь.] в Глупове, что градоначальник Бородавкин счел нелишним обеспокоиться этим. Сначала он вытребовал к себе книгу «О водворении на
земле добродетели» и освидетельствовал ее; потом вытребовал и самого автора для освидетельствования.