Неточные совпадения
— Подожди…
не лучше ли написать ему несколько извинительных слов… Ведь он, кажется, молод, в нем должна
быть известная доля деликатности; он
не захочет с досады погубить меня, да и к тому же на самом деле издали можно
было ошибиться…
— Исполнены все малейшие помыслы, прихоти… Чинов
хотел, орденов — имею… денег…
есть… Деревни… дома…
есть… Драгоценности… целые сундуки… Пиры, праздники… давал и даю… Все планы… все страсти… все исполнилось… а счастья… счастья… нет… Все удачи
не покроют…
не залечат раны первой неудачи…
Не залечат… никогда… никогда… — бормотал князь.
Она
не хотела знать никакой заботы, никакого горя, и когда ее второй сын Михаил
был убит на дуэли, ей решились сказать об этом только год спустя.
— Честь и дочь — мои главные сокровища, — сказал Иван Дементьевич, обращаясь к молодому Потемкину. — Ты поступил непорядочно,
хотя я убежден, что
не умышленно… Ты говорил ей о любви и нарушил ее сердечный покой и за это ты должен
быть наказан. Как?.. Чтобы меня и мою дочь обвинили в пособничестве к ловле богатой невесты для сына моего друга… Одна эта мысль ужасает меня! Что подумает обо мне ее сиятельство! Она может потребовать от меня отчета… Ты понимаешь это, Гриц, сознаешь ты свою опрометчивость?
— Я ведь только сказала, что бы я сделала на твоем месте… Я опасаюсь за твое семейное спокойствие и
хотела предупредить катастрофу… Впрочем, я
не понимаю, что ты видишь дурного в этом свидании, тем более, что им,
быть может, можно спасти несчастного человека от самоубийства…
— Может
быть… Но вы
не сделаете этого. Зина, умоляю тебя, обдумай хорошенько, пока
есть время. Выслушай меня. Я люблю тебя, так люблю, что
хочу забыть о случившемся.
Он
был человек природного ума и, находясь постоянно при князе, даже вкусил от образованности,
хотя очень поверхностно. Впрочем, и образование самого князя
не было особенно глубоким.
С другой стороны, Степану
был дорог князь Андрей Павлович. Он любил его
не только как своего барина, а как товарища детства, друга, родного человека. Для него он готов
был на все. Он обещал оправдать его доверие и… оправдать его,
хотя бы за это ему пришлось поплатиться гееной огненной.
Дочь, буквально следуя ее наставлениям, достигла того, что Григорий Александрович,
хотя нельзя сказать, чтобы отличался верностью в своей привязанности к ней, но важно
было уже то, что «прекрасная гречанка» ему
не надоела.
Всюду кипели гигантские работы,
хотя далеко
не было осуществлено то, что задумал князь.
Сколько славно приобретение, столько вам
будет стыда и укоризны от потомства, которое при каждых хлопотах скажет: вот, она могла, да
не хотела, или упустила.
— Как, и вы тоже
хотите, — возразил ему Григорий Александрович, — чтобы я склонился на постыдную уступку и стерпел обидную несправедливость, после всех моих заслуг? Говорят, что я себе врежу, я это знаю, но это ложно.
Будьте покойны,
не мальчишке свергнуть меня;
не знаю, кто бы посмел это сделать?
Ни к чему подобному Потемкин
не был подготовлен и
хотя по мере сил он заботился о благосостоянии края, но для приема в нем императрицы этого
не было достаточно. Он
хотел бы показать ей эти области в блестящем положении.
Князь Андрей Павлович сидел неподвижно и
хотя, казалось, смотрел на своего бывшего камердинера и слушал его, на самом деле мысли его
были далеко от лежавшего у его ног Степана, или лучше сказать, он
не в силах
был сосредоточиться на какой-нибудь определенной мысли. Они какими-то обрывками мелькали в его голове,
не слагаясь ни в какую определенную форму.
«Частная жизнь коронованной особы может и
не появляться на страницах истории; но такой небывалый еще выбор лица для государственной должности непременно подвергнет ее осуждению: сама природа, сотворив княгиню женщиной, в то же время отказала ей в возможности сделаться директором академии наук. Чувствуя свою неспособность, она сама
не захочет быть членом какого-либо ученого общества, даже и в Риме, где можно приобрести это достоинство за несколько дукатов».
«Тоскует, мечется, сама
не знает чего
хочет! — соображала она. — Знаем мы эту тоску, сами в молодости тосковали…
Не углядишь за молодой бабой, бросится на шею какому-нибудь первому встречному, ни ей корысти, ни мне прибыли, да и вляпается перед светлейшим как кур в ощип… Сживет со свету тогда он и ее, и меня… Много ли нам перед ним надо… Давнул пальцем — и только мокренько
будет…»
— Ну, может
быть, я
не так выразилась, словом, я
хочу знать, что вы думаете о любви?
Диван,
хотя ранее и изъявил согласие на присоединение Крыма к России, но согласие это
не было искренно.
— Скажи-ка мне, Яковкин,
не хочешь ли ты
быть поставщиком всего нужного нам в полевые лазареты для больных моей армии?
—
Не хотите ли посмотреть пробу новых мортир. Я приказал приехать за мной шлюпке, чтобы отвезти на корабль, где
будут производиться опыты.
В одном из пустынных в описываемое нами время переулков, прилегающих к Большому проспекту Васильевского острова, ближе к местности, называемой «Гаванью», стоял довольно приличный,
хотя и
не новый, одноэтажный деревянный домик, в пять окон по фасаду, окрашенный в темно-серую краску, с зелеными ставнями, на которых
были вырезаны отверстия в виде сердец.
Не только служившие при князе лица, но даже все вельможи и иностранцы без изъятия должны
были приноравливаться к его характеру, если
не хотели навлечь на себя его неудовольствия и гнева.
Хотя он величественностью своей осанки и обхождением, немного резким и гордым, внушал каждому какое-то подобострастие к себе, тем
не менее все современники согласны в том, что князь
был очень внимателен и снисходителен к своим гостям и
не делал между ними никакого различия.
Великое богатство, дозволявшее ему издерживать ежегодно свыше трех миллионов рублей,
не в состоянии
было доставить ему радость, чтобы он
хотя один день в покое оным наслаждался. Он
не щадил великих сумм для удовлетворения страстям своим, и прежде нежели что-либо доходило к его употреблению, он терял уже желание, побудившее его в первые мгновения сделать на то издержки.
Для такой отсрочки отъезда в армию, казалось,
не было основательной причины, но князь просто хандрил и
не хотел ехать.
Неточные совпадения
Анна Андреевна. Ему всё бы только рыбки! Я
не иначе
хочу, чтоб наш дом
был первый в столице и чтоб у меня в комнате такое
было амбре, чтоб нельзя
было войти и нужно бы только этак зажмурить глаза. (Зажмуривает глаза и нюхает.)Ах, как хорошо!
Хлестаков. Да вот тогда вы дали двести, то
есть не двести, а четыреста, — я
не хочу воспользоваться вашею ошибкою; — так, пожалуй, и теперь столько же, чтобы уже ровно
было восемьсот.
Городничий (в сторону).О, тонкая штука! Эк куда метнул! какого туману напустил! разбери кто
хочет!
Не знаешь, с которой стороны и приняться. Ну, да уж попробовать
не куды пошло! Что
будет, то
будет, попробовать на авось. (Вслух.)Если вы точно имеете нужду в деньгах или в чем другом, то я готов служить сию минуту. Моя обязанность помогать проезжающим.
Наскучило идти — берешь извозчика и сидишь себе как барин, а
не хочешь заплатить ему — изволь: у каждого дома
есть сквозные ворота, и ты так шмыгнешь, что тебя никакой дьявол
не сыщет.
Хлестаков. Я с тобою, дурак,
не хочу рассуждать. (Наливает суп и
ест.)Что это за суп? Ты просто воды налил в чашку: никакого вкусу нет, только воняет. Я
не хочу этого супу, дай мне другого.